— Я просто размышлял, — он повернулся к ней и улыбнулся. — Прекрасно выглядишь. Напоминаешь коренную русскую… Как это правильно сказать?
— Петербурженка. Русская. Слово «коренная» лишнее.
— Петербурженка? — повторил он, сквозь акцент и произношение. Беатрис не выдержала и рассмеялась.
— Надеюсь, я не слишком напоминаю американского туриста? — он указал на джинсы, футболку и темные очки.
— Окажись ты здесь лет двадцать назад, вполне. Сейчас ты напоминаешь мне себя.
— Мои подруги таскали меня по магазинам и выбирали одежду, так что я всякий раз менял стиль вместе с девушкой, — Сэт понял, что ляпнул, и поспешил сменить тему, — я ассоциируюсь у тебя с ботаником-профессором, которому место в лаборатории зла?
— Ассоциируешься, — поддразнила его она, — но сейчас ты стал чуть-чуть более сносным. Самую малость.
— Сносный ботаник-злодей? — рассмеялся Сэт. — Где мои студенческие годы? Тогда я больше внимания уделял девушкам, чем учебе.
Он протянул ей руку ладонью вверх:
— Покажи мне свой город, Беатрис.
— 14 —
Сэт в этот день не увидел ни одного общепринятого туристического места. Они прошлись по улочкам спального района, знакомясь с обликом современного Санкт-Петербурга: он — впервые, Беатрис вновь. Торнтон практически ничего не знал о северной столице России, но сразу проникся настроением города. Беатрис обещала, что полноценную экскурсию устроит ему в ближайшие дни, но он и не рвался к знаменитым разводным мостам или православному собору, на набережные или Васильевский остров, на Дворцовую площадь.
Она говорила, что атмосфера больших городов лучше всего чувствуется не в исторических местах, привлекающих множество туристов, а в спокойных отдаленных районах. Центр расскажет тебе об истории и тех, кто давно умер, в то время как сам город — о людях настоящего. В районах, где штабеля пятиэтажек заслоняют панельные «высотки», над которыми насмешливо вырастают претенциозные новостройки, где на первых этажах жилых домов ещё можно увидеть магазинчики образца восьмидесятых, ты замечаешь простых людей, живущих в этом городе. Чувствуешь их настроение и начинаешь понимать, что единственная разница между вами — в названиях, которые кто-то когда-то придумал вашим странам и в диалектах.
Беатрис была просто в ударе, он и не подозревал, что общение с ней может быть столь легким и непринужденным. Время пролетело незаметно, и они направились в сторону гостиницы только когда стемнело.
— Что будем делать дальше? — несмотря на насыщенный день, Сэт ощущал себя бодрым и полным сил. Все проблемы словно взяли перерыв на сегодня.
— Я ждала предложений от тебя, — она приподняла брови — привычный жест, который начинал ему нравиться.
Он с большим удовольствием прогулялся бы до гостиницы пешком, но заметил, как Беатрис зябко поежилась, несмотря на застегнутую куртку. К вечеру и правда стало ощутимо прохладнее.
Сэт хотел бы продолжить их вечер в номере, вдвоем. Возможно, заказать шампанского и фруктов, потом вместе принять душ. Воспоминания о происходящем на вилле в Италии стали практически навязчивой идеей. Он хотел предложить ей это, но понимал, что у него банально не хватит духу.
— Предлагаю посидеть в кафе или в баре, — собственные слова прозвучали жалко.
В Сиэтле его друг отрывал профессора от работы и тащил в бар, расслабиться и пообщаться. После этого Марк уходил под руку с очередной красоткой, а Сэт возвращался домой к Прю, чтобы выслушать очередную истерику.