— Нет. У меня есть тетя, у нее живу, — хмуро буркнул я.
— Но тетя, видимо, не слишком заботится о племяннике, верно? — грустно улыбнулся старик.
Я молча опустил голову, пряча взгляд в землю.
— Ладно, не отчаивайся, паренек, — сказал незнакомец, видя мое смущение. — Я тебя полицейским не выдам.
— Почему? — я вновь решился посмотреть на него, в этот раз — удивленно.
— Потому что ломать жизнь такому пареньку, как ты, из-за пары бутербродов было бы слишком жестоко.
— А какой я паренек? — осмелев, спросил я.
— Необычный, — старик так и пожирал меня глазами. — Очень необычный…
По спине моей побежали мурашки. Внезапный интерес седобородого старца к такому малолетнему разгильдяю, как я, показался мне странным.
— Кто я, по-твоему? — внезапно спросил старик.
— Кто вы?
— Ну да. Ты, возможно, считаешь меня разбойником? Или же сумасбродом, который укрывается в лесу? Ну же? Удиви меня, паренек!
— Всего понемногу… наверное, — неопределенно повел плечом я.
Старик с пониманием улыбнулся и сказал:
— А татуировка на моей правой скуле тебе ни о чем не говорит?
— He-а. Я такую раньше не видел.
— И это совсем неудивительно, — отчего-то хмыкнул седобородый.
Причина его странного веселья стала ясна мне уже в следующую секунду, когда он, приосанившись и горделиво вскинув бородатый подбородок, неожиданно заявил:
— Я — некромант, паренек. И имя мое — Ромидаль…
— Да на тебе лица нет, Гиллиган, — заметил Бенджамин, встревоженно глядя на меня. — Что стряслось?