Митька палец в рот, вскочил на ноги и бегом. А там уже папка! Большой, загорелый, с запахом машинного масла, весь покрытый блестящими капельками воды. Отдал папка полотенце деду, подхватил сына под руки, подбросил легкого над головой, так что дух захватило, поставил, руку в карман сунул и конфету на палочке вручил. Забыл Митька тут же про секрет, поехал, поплыл на папкином плече на кухню. Под притолокой наклонился, прижался к папкиному уху, чтобы лбом не удариться, руки под гремящим рукомойником вымыл, за стол сел, за куском хлеба потянулся. Конфету пока на стол выложил.
– Давай, наследник, наяривай первое! – прогудел отец.
Тарелку подвинул. Себе побольше, Митьке поменьше, со слоном. Только слона не видно. Его дед в щах утопил. Теперь, чтобы хобот рассмотреть, да уши, что на крылья похожи, надо всю тарелку вычерпать. Отец подмигивает, хлеб режет, а дед Коля кляксу сметаны в Митькины щи роняет. Митька ложку в кулак зажимает, но тут же видит руку отца и старательно копирует отцовский хват. Кладет ручку ложки на средний палец, указательным придерживает, большим прижимает.
– Это что у тебя? – вдруг обращает внимание отец. – Вот, на пальце. Укусил что ль кто? Комар или пчела?
– Погодь! – беспокоится дед, охая, встает со стула, наклоняется, теребит в жестких пальцах Митькину ладонь. – Не пчела, нет. На ожог похоже. Слепень, наверное. Ничего. Я сейчас зеленкой намажу.
Поспешил дед за пузырьком, Митька про секрет тут же вспомнил, но дед быстр оказался. Вот уже тычет стеклянной пробкой в Митькину руку и дует старательно. Нельзя при дедушке про секрет рассказывать, отберет, точно отберет!
– Молодец, Митька! – довольно говорит отец. – Хоть бы пискнул. Терпишь! Молодец!
– Митька! – зычно оглашает огород дед. – Ты где?
Не спешит отзываться Митька. За кустом красной смородины схоронился. Правда, не красная она еще, а зеленая. С грозди в ладонь ягоды сыплются, затем в рот, на зубах скрипят, кислинками в нёбо брызгают, кривится Митька, а ест. Знает, что утром, а то уже и вечером живот скрутит, будет стонать на стульчаке в страшном сортире, где пахнет хлоркой и паук над головой ждет в засаде глупую муху, а все равно ест. Зато папкина конфета после ягоды зеленой в три раза слаще кажется.
– Митька, кривой корень! – не унимается дед.
– Тут я! – наконец откликается Митька, выплевывает недожеванные ягоды, пихает в рот конфету и выбирается на садовую тропинку.
– Опять ягоду зеленую ел? – с досадой качает головой дед Коля.
– М-м-м-м-м, – отрицательно мычит Митька, показывая на торчащую изо рта палочку конфеты.
– Вот что, пострел, – с сомнением оглядывает дед внука. – На поселок керосин привезли. Отойти мне надо. Заодно и хлеба прикупить. Побудь возле дома. Я калитку проволокой прихвачу, за полчаса обернусь. Да соседку попрошу, чтобы через забор за тобой поглядывала. Понял что ли?
– М-м-м-м-м, – кивает Митька.
– Ну ладно, – неуверенно соглашается сам с собой дед Коля, подхватывает с травы канистру и шаркает к калитке. – Смотри у меня! Выпорю, если что!
«Если что?» – недоуменно размышляет Митька, глотая сладкие слюни и следя за проплывающим над забором картузом.
– Митька! – почти сразу доносится визгливый голосок соседки – бабы Нюры. – Ты где? А ну подь сюда! У крыльца сиди, или на качелях, что б я видела тебя!
– Иду! – кричит Митька, бежит к крыльцу и тут только вспоминает про секрет.
А гриб изменился. Он уже не мутный, и вроде даже уменьшился. Шляпка у него серая, в блестящих кружках и квадратах, а под ней не одна ножка, а три. Митька знает, еще год назад, когда у него спрашивали, сколько ему лет, он должен был показывать три пальца. Год прошел, повзрослел Митька. «Четыре», чтобы проверить себя, шепчет Митька и сгибает на ладони большой палец. Огоньков под грибом нет. Место, где гриб был поврежден, затянуто белой слизью. Она временами подрагивает, и трогать ее Митьке не хочется. Он медленно тянет палец, чтобы коснуться шляпки. В тот же миг раздается щелчок, гриб снова становится большим и мутным. Пальцам щекотно, но Митька аккуратно трогает струящуюся поверхность и думает, что гриб боится.
ebooksa