Главный рубильник (сборник)

– Конечно! – подпрыгнула на продавленном диване Аленка. – Я починила читалку, а Генка мотор. А телевизор, часы, приемник, компьютер мы тоже починили? И каналов по телевизору замучаешься на пульт нажимать!

– Не обязательно нажимать, – Генка зажмурился. – Можно подумать.

Котенкин в изумлении показал друзьям экран читалки. На нем светилась надпись – «Можно подумать».

– А ну-ка?! – крикнула Аленка и зажмурилась, но надпись на читалке не изменилась.

– Так только я, – вздохнул Генка.

– Малинин, – прошептал Котенкин. – Ты что? Волшебную лампу с джином нашел?

– Девять, – начал выкладывать из пакета на верстак кубики Генка. – Только не ламп, а кубиков. Аленка, хватит жмуриться. Иди сюда. Выкладываем из них квадрат.

Котенкин повернул к кубикам яркую лампу, отодвинул чашку чая, присел рядом. Мгновение кубики лежали неподвижно, но вдруг вздрогнули и поменялись местами, вновь перестраиваясь в квадрат.

– Оно живое! – взвизгнула, отпрыгивая, Аленка.

– Или какой-то робот, – прошептал Генка.

– Это может оказаться опасным, – заметил Котенкин, пятясь от стола. – Оно же двести миллионов лет пролежало в камне! Представляете, что сейчас у него в голове?

– В голове! – воскликнул Генка. – Ну, конечно же! В голове!

Четыре кубика – две ноги, над ними два кубика – туловище, по бокам два кубика – руки и один кубик сверху – голова.

– Вот! – сделал шаг от стола Генка и тут же вместе с друзьями оказался с ногами на диване. Человечек шевельнулся! Сначала он поднял голову, пошевелил ею. Затем сел. И, наконец, поднялся на ноги.

– Есть контакт! – изумленно прошептал Котенкин.

– Он давно уже есть! – почему-то захлюпала носом Аленка. – Я в интернете видела. Всякие правительства давно общаются с инопланетянами. Только это все страшно засекречено!

– Чтобы никому ни слова! – предупредил Котенкин, не сводя взгляда с человечка, который как будто осматривался. – Генка! Как его зовут?

– Не знаю, – прошептал Генка. – Кубик, наверное, он же из кубиков? Но он сам ничего не помнит и не знает. Он вроде программы или машины. Но… как будто живой.

– Так живой или не живой? – вытерла слезы Аленка.

– Для чего он? – не унимался Котенкин.