— А у тебя есть? — как-то само собой вырвалось у меня.
Машка глянула так, что я почувствовал удар.
— Иди в зад, Шатов, нету у меня ничего. Если б не это… она бы сейчас… — Марь схватила со стола стеклянную пепельницу и, размахнувшись, запустила ее в стену.
Пепельница разлетелась веером искр, а на стене остался отчетливый продолговатый шрам. Машка со школы отличалась такой силищей, что не всякий парень мог с ней тягаться. Марья-поляница. Железная леди.
Она низко опустила голову и расплакалась, вытирая сжатыми кулаками лицо.
— Ты думаешь, это они виноваты в том, что Грета… — Я осекся.
— Они — не они, — прошептала Машка, размазывая по лицу тушь, — какая тебе разница. Ты сколько ее знал? В общей сложности? Наверное, меньше, чем твою подружку. А мы с ней этот хренов материк из руин поднимали. Плакали обе от бессилия, от злости, от усталости. Но как видишь — строили, строили и наконец построили. Рай, блин. Эдем для андроидов и электроовец. Сами две глупые овцы… Так что успокойся, Шатов. Пойди домой. С девицей своей в кроватке поваляйся. А потом на Землю вали. Скоро здесь будет очень и очень нехорошо. Говенно здесь будет…
Я гладил и гладил ее по голове, стараясь не обращать внимания на обидные слова. Глупая тридцатитрехлетняя девочка, она все еще думала, что Ферро Шатова можно прогнать, если он сам твердо решил остаться.
— Не, Иванова, — терпеливо, почти нежно сказал я, обнимая ее за плечи, — не отделаешься. Мне Грета «допуск» оставила — и я докопаюсь… Не ради Гретхен, так ради тебя.
Машка вздрогнула и снова заплакала.
Матвей появился через несколько минут. Маленький, лысый, безукоризненно одетый, он поначалу даже понравился мне.
Машка отвернулась, вытирая платком перепачканное поплывшей косметикой лицо, а я подошел к нему, протягивая руку:
— Здравствуйте, я — Носферату Шатов.
— Матвей Коновалов, — представился он, коротко стиснув мне пальцы, и отвел взгляд.
Повисла пауза. Коновалов попытался, наклонившись вправо, рассмотреть, что делает Марь, но я заметил и предупредил его движение. Бесцеремонность разозлила меня:
— Хорошая фамилия, Коновалов — врачи в роду были?
— Да вроде того, — сверкая глазками, ответил он. — У вас тоже ничего, говорящая.
— Да я вообще не из молчаливых, — резко отозвался я, вызывая коротышку на петушиный бой. Уж что-что, а когда нужно помериться шпорами, я редко оказываюсь в стороне.
Но уже в следующее мгновение лицо моего противника просияло улыбкой, совершенно преобразившей грузного, суетливого крота в доброго сказочного гномика.
За моей спиной появилась Марь.