– Когда будут резать белых – учтем, – с нажимом на первое слово произнес охранник, стоявший неподалеку от Квальи. Двухметровый афроамериканец в строгом черном костюме с вызовом посмотрел на худощавого невысокого итальянца и недобро усмехнулся. – Когда белых будут резать…
– Блэквуд! – крикнул охранник из-за пульта. – Рот свой поганый закрой! Нигер долбаный…
Охранник за пультом тоже был афроамериканцем. Нигером, но, наверное, недолбаным. И был старше не только по возрасту, но, похоже, и по должности.
– Рот закрой. И если ты еще раз себе такое позволишь, то вылетишь из Зеленой Зоны вместе с Мартой и девочками. Тебя ведь предупреждали…
Блэквуд дернулся, словно от удара кнутом, скрипнул зубами и отошел к выходу.
– Извините, джентльмены, – сказал охранник из-за пульта. – Нервы, вы должны понять…
– Бывает, – сказал Квалья.
– Но почему они не сопротивляются? – удивленно спросил Махмутка, неиссякаемый источник наивных вопросов. – Почему они просто бегут?
– Ты знаешь, сколько народу живет в Сан-Франциско? – спросил Джон Смит, раскурив, наконец, трубку. – Хотя бы приблизительно…
Махмутка растерянно посмотрел на англичанина, потом перевел взгляд на экран, будто там могла появиться подсказка.
– Ну, хотя бы приблизительно, – подбодрил англичанин. – Плюс-минус миллион. Ну?
– Три миллиона, – неуверенно произнес журналист из Эмиратов.
Его можно было понять: Сан-Франциско город известный, кто в мире не слышал о Сан-Франциско? Явно же мегаполис! Поменьше, наверное, чем Нью-Йорк и Лос-Анджелес, но не деревенька какая-нибудь заштатная.
Лукаш в свое время тоже очень удивился, внимательно ознакомившись с политгеографией Соединенных Штатов. Когда обнаружил, что столица Калифорнии вовсе не Лос-Анджелес, к примеру, а Техаса – не Даллас. Обидно даже стало за Кеннеди, грохнули его не в столице штата, а черт-те где…
– Чуть больше восьмисот тысяч, – сказал Джон Смит. – И азиатов в нем больше тридцати процентов, а негров – около восьми.
– Но ведь не все азиаты китайцы… – неуверенно попытался возразить Махмутка и оглянулся на других журналистов в поисках поддержки. – Еще ведь индусы, японцы, корейцы…
– Полагаешь, вчера кого-то из чернолицых парней волновало, чью именно раскосую физиономию они разбивают в кровь? – поинтересовался Ковач. – Бей косоглазых и все тут. Очень доступный и понятный призыв. Доступный как для черномазых, так и для желтожопых. И очень поучительный для бледнорожих.
В Сан-Франциско, похоже, дело приближалось к окончанию. Толпа дошла до границ города и замерла. Где-то в самой глубине толпы какой-нибудь старичок негромко скомандовал – стоп, и тысячи людей одновременно остановились. Дисциплина – сильная вещь. И очень сильная сторона китайского характера.
По толпе прошло шевеление, люди расступились, и на дорогу стали выбрасывать бесчувственные черно-красные тела. Бросали их, не церемонясь, одного за другим, в кучу, складывая, как хворост для костра. Но камеры снова держали все на общем плане, демонстрируя панораму – вот граница города, вот масса азиатов, спокойная и почти беззвучная, а вот то из чернокожего населения Сан-Франциско, что не успело самостоятельно покинуть город. Не успело покинуть самостоятельно – будет выкинуто насильно.
Вертолет с оператором на борту сделал круг, камера зацепила бликующую поверхность залива, пробежала по мосту Золотые Ворота и…