Прощай, Америка!

– Знаю. И тем не менее какие числа я задумал? – Петрович двинул по крышке стола листок бумаги, прикрыв его ладонью. – Быстро!

– Пятнадцать и десять, – сказал Лукаш.

– И?

– И вторые девяносто четыре. Доволен?

Петрович перевернул листок бумаги, посмотрел на числа, выписанные в ряд. Пятнадцать, десять и вторая девяносто четыре были обведены кружками.

– Какого хрена мы тут с тобой делаем? – спросил Петрович, доставая из ящика стола флягу и два металлических стаканчика. – Ездили бы по миру, выступали бы. Неплохие деньги бы подняли… А мы тут в заморском дерьме ковыряемся… Это у тебя с рождения такой талант?

– Сто раз уже обсуждали, – вздохнул Лукаш. – Никакого таланта. У тебя же все по глазам видно. Зрачки играют.

– О как… – пробормотал Петрович. – Зрачки, говоришь…

Петрович налил в стаканчики коньяку, потом взял небольшое зеркало со стола, заглянул в него.

– Глаза как глаза. Немного наглые, но до тебя никто не жаловался. А ты – зрачки… – Петрович взял стаканчик. – Давай, за успех наших начинаний.

Лукаш стукнул своим стаканчиком о посуду Петровича и выпил.

– А давай усложним задачу, – сказал Петрович. – Вот я звоню на мобильник Николаше. Николаша? Карандаш под рукой есть? Отлично. Напиши десять чисел, от ноля до ста. Написал? Да, Лукаш тут. И ничего не детский сад. Написал? Теперь выбери три… нет-нет-нет… не три, а сколько хочешь чисел и обведи их кружком. Готово? Даю трубку Михаилу.

– Привет, – сказал Лукаш в телефонную трубку. – Учти, я не виноват. Это он сам с ума сходит. Нажрался коньяку и барствует.

– Диктовать? – спросил Николаша.

– Диктуй.

Николаша продиктовал. Петрович снова разлил коньяк в стаканчики и с интересом смотрел на Лукаша.

– Давай, угадывай, – сказал Петрович.

Лукаш угадал. Пять из десяти, как Николаша и загадывал.

Петрович отобрал телефон у Лукаша, спросил у Николаши, все ли правильно сказал Мишка, получил подтверждение и положил телефон на стол.

– А ты говоришь – зрачки, – удовлетворенно произнес Петрович. – И не надо мне про интонации врать. Пора уже смириться с тем, что ты уникум… и этот, как его…