Очередная утренняя пробежка Славика во вторник началась как обычно — неожиданно, примерно через час после рассвета. И завершилась — как обычно. То есть тоже неожиданно. Понятия «как обычно» — «неожиданно» являются противоположными. Но в данном случае сошлись в диалектическом единстве — в Славе Полухине.
И каждое утро постепенно росли количественные показатели — длина дистанции и скорость бега, вызывая подозрения в грядущем, и очень скоро, качественном скачке.
Смысл грядущего скачка был пока не ясен ни Ване, ни Наташе, ни самому Полухину. Вся их предыдущая жизнь, весь её опыт отрицали такой скачок — но скачок приближался, дабы отринуть этот опыт. И, возможно, — жизнь…
Полухин пробежал чуть больше трёх с половиной километров — по спидометру Ваниной машины.
За шесть минут двадцать семь секунд — по Ваниным часам.
Среднюю скорость бега вычислите сами.
Учите арифметику, кадеты.
И диалектику. Пригодится.
Ваня Сорин работал. Нет, не так…
Ваня Сорин пребывал на своём рабочем месте. Вот. На вице-директорском…
Это был второй трудовой день после набитого событиями уик-энда. Первый прошёл довольно странно — Ваня не мог потом понять и вспомнить, что он в понедельник делал. Как трудился. Как вице-директорствовал. И когда делал — тоже не понимал, что творит.
Надо думать, что некие, внешне кажущиеся осмысленными действия Ваня вчера всё же совершал. Поскольку персонал не встревожился, а начальство (директор филиала м-р Полански) недоумённых вопросов не задавало. Но всё же что-то было не так, и дама-референт (никаких секретуток, не шарашкина контора!) перехватила слегка непонимающий взгляд м-ра Полански.
Адресованный Ване взгляд.
Шёл второй день рабочей недели…
Директор, упомянутый м-р, фактом своего существования, а также своей фамилией подтверждал одну известную поговорку (ту самую, про омен и номен[9]).
Происходил он из второго поколения натурализовавшихся британских поляков и фамилию носил соответствующую — за что и пострадал. Загремел директорствовать филиалом в страну казаков и пьяных белых медведей. Был выпихнут буквально пинком. Не важно, что поляк — натурализовавшихся русских под рукой не оказалось. Славянин? — вперёд! — чемодан, вокзал, Россия. А так не хотелось покидать новую родину. Всё же дикая у них там, на островах, страна, хоть и мать парламентаризма. Нравы жестокие… Короче говоря — выезжая в Соединённое Королевство на ПМЖ, меняйте фамилию.
По-русски Полански говорил плохо — сильный британский акцент осложнялся так и не выветрившимся польским. Но говорил. Упражнялся. Слушателям этих упражнений казалось, что принесённую дворецким утреннюю овсянку Полански, следуя вековым традициям, в рот запихал — но проглотить, ввиду отвратности вкуса, не решается. Так и ходит. Так и говорит.
Утром вторника м-р сказал Ване следующее:
Нет, не могу… С детства ненавижу овсянку… Попробую по-другому.
Утром вторника м-р Полански чётким строевым шагом подошёл к вице-директорскому рабочему месту. Выложил папку с бумагами. И внятными, членораздельными жестами попросил Ваню разобраться с содержимым оной папки. А также изложить мнение о пресловутом содержимом оной папки — в письменном виде. Плюньте на Илону Давыдову, учите язык жестов, с любым объяснитесь.
ebooksa