Ваня, собственно, этого и хотел.
Хотел взглянуть охотникам в глаза.
С водителями и легковых, и грузовых машин происходило нечто странное.
Идущего по обочине пешехода они не видели. Не замечали, и всё тут. Как-то получалось, что у каждого из них находилось, куда взглянуть — в зеркало заднего вида, или на указатель топлива, или на коленки спутницы, торчащие из-под юбки, или… В общем, проезжая мимо, они смотрели куда угодно, только не на шагающего по обочине пешехода.
Очень быстро шагающего.
Неимоверно быстро.
Если бы ту ходьбу узрел вдруг знакомый нам полуспортивный толстячок — удивился бы, и возликовал бы, и бросился бы звонить неведомому Корзинину, и, брызгая слюной энтузиазма в трубку, кричал бы этому наверняка авторитетному в спорте человеку, что по чистой случайности обнаружил будущего чемпиона двух грядущих Олимпиад по спортивной ходьбе.
А может, и не кричал бы. Может, как и водители, не заметил бы смазанную быстрым движением фигуру — и, соответственно, не удивился бы, и не возликовал, и не порадовал бы Корзинина… И ещё двое людей наверняка бы не удивились такой скорости передвижения, даже разглядев пешехода, — два бывших ханыги, кучковавшихся у ларька в летнее субботнее утро. Просто посчитали бы ещё одним фокусом известного им иллюзиониста…
Водители и легковых, и грузовых машин идущего по обочине пешехода не видели. Но у каждого из сидевших за рулём почему-то находилась причина, чтобы чуть отвернуть влево, объезжая невидимого им путника. Кому-то казалось, что впереди на асфальте неприятная выбоина, кому-то ничего не казалось — но руки сами собой выворачивали руль.
Впрочем, продолжалось это недолго. На повороте шоссе путник сошёл с него и так же быстро двинулся напрямик, через пригородные поля. Шёл он по идеальной геометрической прямой — впереди, в десятке километров, пересекавшей стадион завода «Луч».
И охотничий домик.
«Хантер-хауз».
Глава 16
— Макс жив? — настойчиво повторил Ваня.
— Жив, жив… увидитесь скоро… — процедил Прохор. Всё шло не так. Совсем не так. Все его тщательные расчёты рассыпались прахом…
Они, расчёты Прохора, строились на неизбежной схватке с Ваней — с такой же неизбежной победой ввиду подавляющего преимущества и эффекта неожиданности. Все варианты сценария так и начинались — со схватки и с победы. И всё сразу пошло не по сценарию.
Ваня не возмущался оказанным приёмом, не пытался что-то делать или хотя бы протестовать. Заведённые за спину руки и наручники на запястьях он словно и не заметил, как будто всегда сидел в такой позе на председательском месте «Хантера». Демонстративно оставленная на виду ванна, судя по всему, впечатления не произвела ни малейшего. Мазилки мялись, мазилки жались к вожаку… Мазилки были не в счёт. Всё было между ним и Ваней — и противник сидел со скованными руками, пять стволов были готовы мгновенно вскинуться и ударить по нему свинцом — но победителем себя Прохор не чувствовал. Чувствовал лишь, как нарастает тревога. Всё шло не так…
И, как всегда в таких случаях, Прохор крепче стиснул цевьё лежащей на коленях винтовки. Обычно это помогало…
— Макса вы тоже утилизировали? — спросил Ваня, кивнув на ванну.
Очень спокойно спросил.
ebooksa