Утреннее солнце палит.
В студии темно, окон нет.
Поток слепящих лучей, как театральный прожектор, выхватывает коленопреклонённую статую. Царь Мёртвых — тоже эстет.
Ваня Сорин был реалистом. А также атеистом, и материалистом, и рационалистом, и… Недостающее добавьте сами — сколько «измов», твёрдо и прочно попирающих землю и не улетающих в астральные выси, вспомните — столько и вписывайте. Не ошибётесь. И даже негаданное обретение дара Ваниных жизненных устоев не поколебало, не содрогнуло, не пошатнуло, не накренило, не опрокинуло и не разнесло в куски направленным взрывом.
Ну — дар. Ну и что?
Читал Ваня в далёком детстве книжечку про страну слепых. Они, бедняги, изолированно от прочего мира прожили пару-тройку веков в затерянной у чёрта на куличках горной долине — и были поголовно незрячи с рождения. Почему, Ваня не помнил — не то там климат был не того, не то вода плохая… Вопрос: чем могли объявить тамошние властители дум циркулирующие в долине смутные слухи о возможности оптического познания мира? Ответ: мракобесными выдумками, околонаучными спекуляциями, ловкими шарлатанскими фокусами, близорукой доверчивостью отдельно взятых учёных и кознями подкупленных Ватиканом сектантов. А также тлетворным влиянием Кашпировского.
Могли объявить — и объявили. Но, что характерно, вполне материалистических законов оптики вся эта риторика не поколебала, и не содрогн… (см. выше).
Лучи света как раньше преломлялись, так и теперь рассеиваются.
То же и с даром — и никаких шарлатанских козней. Явление пока не объяснённое, хотя в принципе и в перспективе — наверняка объяснимое. Тем более что час назад Ваня научился дар отключать.
Ваня был реалистом.
Но, возвращаясь домой и даже подходя к дому, про свой дар он не думал.
И про его использование в практических целях — не думал.
Ваня думал про Адель.
Будем реалистами и мы. Ведь сколько ни пиши слово Любовь с большой буквы, но… От размера буквы суть не меняется, буква — это так, две чёрточки[6]…
В общем, Ваня следовал маршрутом «стадион «Луч» — собственная квартира» вполне приземлённо, сначала на такси, потом пешком вдоль своего бесконечно длинного, напоминающего коленвал дома. Ногами шёл, а не парил на любовных крылышках в эмпиреях. И слово «Любовь» даже в мыслях не упоминал — ни с большой буквы, ни с маленькой.
После Тамарки он с этим словом стал ещё осторожнее.
Он просто думал, что встретил боевую и спортивную девчонку, стреляющую из лука не хуже, чем он из карабина, а может, лучше, к тому же симпатичную, а такое редко бывает, насмотрелся он страхолюдных рекордсменок, а тут всё одно к одному, вплоть до расставания с Тамаркой, и почему бы ему с ней не свести поближе знакомство, благо первый огневой контакт прошёл успешно, подошла сама, когда он стоял обалдевший от её стрельбы (нет, всё-таки она стреляет из лука лучше, чем он из карабина, совсем забросил тренировки на стрельбище), подошла и сказала, что её зовут Адель, и он вздохнул облегчённо после дурацкой Аделиночки, и они быстро стали на «ты», и она сказала, что может научить и его, раз это так ему понравилось и если он этого хочет, а он, сейчас поразмыслив, решил, что, конечно, хочет, обязательно надо научиться, лук вещь полезная, всегда пригодится для… для… в общем, знакомство надо продолжить обязательно, и он это сделает, она сказала, что послезавтра у неё здесь выездка, но недолго, всего час, а после, если он придёт и захочет, они обязательно постреляют, и он, конечно, придёт, и они постреляют, а потом пойдут куда-нибудь ещё, и постелью всё в первый раз не закончится, на вид она не из таких, но и не ханжа явно, так что почему бы и нет, молодому здоровому парню воздержание вредит, достаточно глянуть на Славку, и…
Вот так Ваня и думал.
И не надо искать противоречия. Ну, с той главой, где у него перестаёт биться сердце, и всё внутри переворачивается, и разверзаются небеса, и в ушах звенит музыка высоких сфер в аранжировке композитора Мендельсона.
Нет тут никаких противоречий.
ebooksa