Мельничук брезгливо отложил сатанинские книжонки, глянул на исписанные полудетским почерком листки. Пробежал глазами одну страничку виршей. Орфографических ошибок сатанист Суриков вроде не допускал, но знаки препинания игнорировал.
Нет Сатаны.
И не может быть
Ибо мир нуждается в Создателе
Но не в Разрушителе
Ибо нужен плотник
Чтоб построить дом
А разрушит его время
Нужен садовник
Чтоб посадить дерево
Но погибнет само оно
И поразятся бесплодием ветви его
И вода стечёт на землю с вершин
И горячее остынет
А твёрдое рассыплется
Ибо к Хаосу стремится природа
И нет Сатаны.
— Послушай, Суриков, а фамилия Больцман тебе ничего не говорит? — задушевно поинтересовался майор у служителя Тьмы. — Или, может, ты термин «энтропия» где-нибудь слышал?
Майор заканчивал юрфак, но на досуге почитывал книжки из разных областей знания.
С Больцманом сатанист знаком не был, хотя имел нехорошие подозрения о его национальной принадлежности. А про энтропию, естественно, слышал. Но слегка подзабыл: то ли это редко практикуемое половое извращение, то ли агрегатное состояние мозга после приёма новейших синтетиков… Короче, Суриков был мыслителем-самородком.