Кретч. Гимн Беглецов

Тамара любила одиночество, так что Джереми не сомневался, что найдет ее в самой удаленной части поезда. В Белом Утесе она часто забиралась на крышу замка, чтобы скрыться от их старшего брата. Джереми был единственным, кто знал об этом ее укрытии. Не то чтобы она поделилась этим с ним, нет. Просто однажды ему в голову пришла такая же идея.

Но это ничего. Скоро им больше никогда не нужно будет прятаться.

Когда Джереми подошел к краю мостика, он увидел впереди, еще через несколько платформ, край состава и огромную красную глыбу на нем. У глыбы имелись голова, ноги, руки и огромный топор, небрежно закинутый на плечо. Красный Барон, величественный и неподвижный, больше всего сейчас походил на носовую фигуру корабля. Джереми никогда бы не поверил, что эта груда металла способна двигаться, если бы не видел это своими глазами.

Тонкая струнка в душе зазвенела ноткой беспокойства, но, присмотревшись, Джереми все же увидел Тамару. Она сидела на какой-то бочке, поджав под себя ножки.

Аристократ прибавил шагу и тут же пожалел об этом. Поезд начал закладывать крутой поворот, и Джереми чуть было не повалило с ног какой-то неведомой силой. Он ухватился за поручень, но тот прогнулся под его весом. Нога соскользнула вниз, к рельсам, которые тоже под действием этой силы пришли в движение. Джереми еле успел найти точку опоры и убрать ногу. Еще секунда – и ему бы размозжило лодыжку. Подняв взгляд, мужчина увидел, что Красный Барон даже не шелохнулся – он все так же стоял на месте, и правда как статуя.

Вскоре аристократ оказался рядом со своей сестрой. Невдалеке от нее на полу валялись куски сломанной цепи и разодранный брезент.

– Они посадили его тут, – сказала Тамара, – лицом назад, да еще и накрыли тряпкой.

– И что? – не понял Джереми.

– Ему это не понравилось, – улыбнулась девочка, – ты знаешь, он почти такой же сильный, как ты.

Джереми провел рукой по нежной щеке Тамары и заглянул в ее черные глаза. Ему никогда не удавалось понять, когда она шутит, а когда говорит серьезно. Он обнял ее, а его взгляд тем временем упал на разорванные цепи, затем – на Красного Барона. Сердце Джереми грела мысль, что Томочка видит в брате своего защитника. Но она, безусловно, переоценивала его силу.

В голове крутилась только одна мысль: как сражаться с этим чудовищем, если придется? Хорошо, что Красный Барон был на его стороне, но это пока… помнится, когда-то он думал, что его собственный брат на его стороне. Как и с любым тяжелым противником, Барона надо было вымотать, прежде чем атаковать. Только вот когда это случится… как пробить этот доспех, Скверна его побери? На нем не было ни одного открытого сочленения, ни одного зазора – все было склепано намертво, в несколько слоев. Ромбовидные отверстия на шлеме в расчет брать не стоило, вероятность попасть в них из стрелкового оружия была крайне мала. Чтобы бить наверняка, Барона надо было как-то зафиксировать, а это, судя по разорванным цепям, не так уж и просто.

Если уж кто из них двоих и смог бы победить красное чудовище, так это Томочка.

– Мне нужно кое о чем тебя попросить, – отстранившись от сестры, произнес Джереми.

– И чего желает мой братик? – не прекращала она улыбаться.

Джереми демонстративно взглянул на Барона.

– Не здесь.

– Ты можешь говорить при нем, – махнула рукой Томочка, – он ничего не скажет.

– Он с Алым Легионом, – пояснил Джереми, а затем добавил: – В этом вопросе я им не доверяю.

– Он ничего не скажет. Он ничего не сказал за всю свою жизнь. Я слушала его прошлое, но там пусто, только тишина и боль.

По спине Джереми пробежал холодок. Так происходило всегда, когда сестра говорила о своих видениях.