Сияющие

Рейчел отодвигает Кирби и быстро роется в коробках, пока не находит фотоальбом в обложке под натуральную кожу. Листает и останавливается на фотографии молодой женщины с длинными волосами и в белом купальнике. Она смеется, щурится от солнца; диагональная тень от его лучей падает на бетонный пирс. Небо выгоревшего голубого цвета.

– Это бухта на Корфу.

– А ты будто чем-то недовольна.

– Мне не нравилось, что Амзи меня фотографировал. Он делал это целый день, я просто бесилась. Поэтому он и отдал мне именно эту фотографию.

– Он был одним из них?

Рейчел мысленно прикидывает:

– Нет, к этому времени меня уже подташнивало. А я думала, что это из-за анисовой водки.

– Нормально так, мама…

– Я же не знала, что у меня внутри была ты. Такой вот сюрприз.

Она быстро листает страницы дальше. Фотографии лежат вперемешку: тут Кирби по-дурацки выглядит в пайковой одежде на школьном выпускном, а тут она голышом-карапузом стоит рядом с надувным детским бассейном, держит в руках садовый шланг и дерзко смотрит прямо в камеру. Рейчел сидит рядом, на полосатом шезлонге, в руках – сигарета, волосы острижены по-мальчишески коротко, на глазах – огромные солнечные очки в черепаховой оправе. Этакий пригородный декаданс.

– Только посмотри, какая милашка! Ты всегда была смышленым, но озорным ребенком. У тебя это даже на лице написано. Я часто не понимала, что делать.

– Я помню.

– Не будь жестокой.

Кирби забирает у нее альбом и листает дальше сама. Проблема с такими снимками заключается в том, что они вытесняют воспоминания. Остановленное мгновение уходит в небытие.

– О, господи! Посмотри, что у меня на голове.

– Это не я заставила их сбрить. Тебя тогда чуть не выгнали из школы.

– Что это? – почти кричит Кирби, но шок побороть не может. Ее охватывает ужас, вязкий, как болото.

– Дай-ка. – Рейчел берет фотографию. Та размещена на открытке с витиеватой надписью: «Приветствуем вас в Великой Америке! 1976». – Это мы в парке аттракционов. Ты плачешь, потому что боишься кататься на американских горках. Тебя вообще всегда укачивало в транспорте, мы и не ездили никуда.

– Нет, что у меня в руке?

Рейчел всматривается в изображение плачущей девочки.