Я настрочил рапорт, отправил и с опозданием вспомнил, что пора проверить почту. Среди обычных извещений группы новостей, циркуляров и меморандумов обнаружилось письмо с громадным вложением, присланное с анонимного кубинского ретранслятора.
Кровь застыла у меня в жилах. Я пропустил письмо и вложение через антивирусную программу и открыл его.
Без подписи. Но я знал, от кого это.
В приложении оказался снимок Джули, покидающей отель, сделанный с противоположной стороны оживленной улицы; бледное лицо с ярко-красными губами и стройное тело в резком фокусе за расплывшимися автомобилями и скутерами на переднем плане.
Я немедленно позвонил ей и предупредил, что кто-то следит за ней, пускай она сообщит об этом в местную полицию и договорится об охране. И еще:
— Я сяду на первый же «Евростар». Буду у тебя через пять-шесть часов.
— Я могу сама о себе позаботиться, — заявила она.
— Это прескверный тип. Здесь из-за него трое убитых. Умоляю, Джули, делай как я говорю.
— Я не собираюсь стать одним из твоих дел, — ответила она.
— И не станешь.
— Да вот как раз и стану. Я бросила тебя, потому что ты вечно добиваешься, чтобы мир вращался вокруг тебя, Диксон. Все становится частью твоей истории, попадает на хранение в твой погреб с горестями. Я сама о себе позабочусь… и большое тебе спасибо.
Она отключилась и больше не отвечала на мои звонки. Но часа через два позвонила сама. К тому времени я купил билет через Интернет и сидел в такси, направляясь к терминалу «Евростар» на вокзале Ватерлоо.