Марид Одран

Одран сидел за столиком тускло освещенного кафе в Сан-Саберио, во Флоренции, и слушал Шуберта в исполнении квартета камерной музыки. Напротив него за столиком красовалась блондинка по имени Констанция. Она подняла чашку к губам, и ее небесно-голубые глаза остановились на нем — от нее исходил тонкий пленительный аромат, наводящий Одрана на мысли о романтических вечерах и нежных обещаниях.

— Это лучший кофе в Тоскане, — прошептала она. Голос у нее был нежный и мелодичный. Она ободряюще улыбнулась ему.

— Мы здесь не для того, чтобы пить кофе, дорогая, — сказал он, — сюда мы приехали взглянуть на новинки сезона.

Она махнула рукой.

— У нас еще уйма времени. А сейчас надо отдохнуть.

Одран ласково улыбнулся ей и взял хрупкую чашечку. Кофе был цвета превосходного полированного красного дерева. Тонкие струйки дыма, клубящиеся над чашкой, источали упоительный, небесный аромат. Первый глоток восхитил Одрана. Когда горячий, необычного вкуса кофе обжег ему горло, он понял, что Констанция была совершенно права. Никогда раньше он не получал такого удовольствия от чашки кофе.

— Я запомню этот кофе на всю жизнь, — заявил он.

— Дорогой, давай приедем сюда и в следующем году, — предложила Констанция.

Одран снисходительно засмеялся:

— Ради новинок Сан-Саберио? Констанция подняла свою чашечку и улыбнулась.

— Нет, ради кофе, — сказала она.

После рекламного ролика наступила темнота, во время которой Одран не мог ничего различить. На мгновение он задумался о том, кто такая Констанция, но вскоре позабыл о ней. Когда он уже начал паниковать, все опять прояснилось. Одран ощутил легкое головокружение, а потом почувствовал себя словно бы пробудившимся от сна. Он был холоден и рассудителен — предстояла работа. Включился Полный Караульный.

Он не мог ни увидеть, ни услышать того, что происходило в кафе, но предполагал, что Шакнахай тихо пробирается через подсобное помещение. Одран должен был оказать напарнику всевозможную поддержку. Он ловко перепрыгнул через железные перила во дворик.

Старик за столиком посмотрел на него.

— Вы, конечно же, хотите почитать мою рукопись, — произнес он.

Одран узнал в старике Эрнста Вейнтрауба, эмигранта из какой-то центрально-европейской страны. Вейнтрауб воображал себя писателем, но Одран никогда не видел его за работой, разве что над стаканчиком анисовой водки или бурбона.

— Сэр, — сказал он старику, — вы здесь в опасности. Попрошу вас выйти на улицу. Ради вашей же безопасности я прошу вас уйти отсюда.

— Но еще не полночь, — .возразил Вейнтрауб. — Дайте мне допить стаканчик.

У Одрана не было времени потакать старому алкоголику. Он решительно направился внутрь кафе.

На первый взгляд все смотрелось вовсе не так уж угрожающе. Мсье Гарготье стоял за стойкой под огромным разбитым зеркалом. Его дочка Мэдди сидела за столиком в дальнем углу, возле стены, увешанной выцветшими фотографиями марсианских колоний (личная коллекция Гарготье). Здесь же стоял молодой человек, державший в руках небольшой ящичек. Он оглянулся на Одрана.