– А что чисто так? – подозрительно спросила Маруся. – Уборщица приходила?
– Нет, это мы… – я замялся. – Ну, Петр, в основном, убрался, типа…
Мне было не совсем ясно, как подействует на мою жену сообщение, что мой приятель вымыл нашу квартиру.
– Ну Вы даете, Петр! – преувеличенно восхищенно протянула жена. – Да вы не без талантов! А чем Вы еще занимаетесь в свободное, так сказать, от занятий физкультурой время?
– В настоящее время, – голосом прилежного ученика охотно отозвался Петр, высоко подняв бутерброд с сыром, – занимаюсь расчетом методологии релаксации квазибивалентного пси-фактора враждебной среды второго уровня. Начал с метода электромагнитного резонанса, но, кажется, придется… индеферентность низкая… – закончил он с некоторым сожалением.
Маруся задумалась. Она работала дизайнером, и, как водится, первое образование получила в политехническом институте. Но, видимо, понять сообщение Петра она, несмотря на знания технических предметов, не сумела даже частично. Помолчала и вышла.
– Вот, – с сожалением сказал Петр, – перемудрил я с телом. Всё дуры какие-то на Мерседесах ко мне цепляются. В кабаке от проституток отбоя нет. А нормальные девушки… – он посмотрел на закрывшуюся за моей женой дверь. – Столько сил надо приложить, чтобы доказать, что не баран, просто нереально… Ай, ладно, – он махнул рукой. – Давай рассказывай, что там у тебя? Чем занят? Я с утра записи просмотрел. Действительно, нашел ошибку.
Я облегченно вздохнул: пусть хоть моя обыденная жизнь таковой и остается, без того заморочек полно.
– В общем, – продолжал Петр, – это не враждебная сила. – Он выразительно посмотрел на меня и добавил неожиданное: – Она по отношению к нам нейтральна. Это просто чужеродная сила. Но это мало что меняет. Проявиться она может как угодно. Она может сублимироваться и в одном, и в нескольких людях одновременно. То есть, нам неизвестно ни количество объектов, ни пол, ни возраст. Известно лишь время их появления в зоне значимости аппроксимируемого пространства-времени.
– И когда же? – у меня внутри все упало.
– Вчера вечером, в 21.17 по Московскому времени. В этот момент они пересекли радиус учитываемого воздействия и автоматически включились в баланс инкарнационных миров. Опосредованно и пассивно. Пока. – Последнее было сказано с ударением на слове «пока».
Я взял телефон:
– Лена, во сколько приземлился самолет со шведами?
– Так, – на том конце провода послышался шелест бумаг, – значит, время прибытия 21-35; – я вздохнул облегченно. – Но, помню, приземлились они раньше. Я еще удивилась: обычно же задерживают. Но с точностью до минуты сказать не могу.
После сообщения Петра я понимал, что тему придется взять под контроль лично. Глаз не спускать с этих журналистов до самого аэропорта и, по возможности, вычислить, в чем здесь дело.
– А что им надо-то от нас? Да и кто это вообще? Какая еще, на фиг – сила?
Настроение испортилось совершенно: я и так уже изрядно устал от всех этих потусторонних приключений. Надеялся хоть дома отдохнуть, а тут – на тебе, пожалуйста.
– Ни на один вопрос ответить, к сожалению, не могу: сила в латентном состоянии. Никак себя не проявляет. Не движется, ни с чем не взаимодействует. По форме – как обычно в таком состоянии: темный шар. Пассионарная энергия – довольно большая. Если перевести в ваши ватты, то сравнима по мощности со среднего размера атомной электростанцией. Проявиться может кем угодно. И даже, – он продолжил после некоторой паузы, – чем угодно.
– Это как? – не понял я.
– Она может оказаться, например, роботом. Или группой роботов. Или вещью какой-нибудь, на вид даже незначительной. Ну, скажем, часами чьими-нибудь. Единственное ограничение, если она станет вещью – это должно быть нечто, что человек может взять с собой повсюду. Потому что для вещи-то этой заставить человека взять себя с собой – нет проблем. Только как это будет выглядеть, если кто-то в зимних кроссовках в бане в парилку попрется? Для конспирации это плохо. Но вариант с вещью – это, пожалуй, та же разновидность робота. Просто не органического, а искусственного.
ebooksa