Они вошли в здание и нерешительно остановились. Лишь сейчас, оказавшись в сухом и теплом помещении, Дамона ощутила, как было холодно снаружи. Ее била дрожь, а руки и ноги просто онемели от сырости и стужи. Она зябко поежилась и спрятала руки под мышки.
— Вы можете пройти.
Темпс показал на дверь в противоположном конце маленькой приемной и сделал приглашающий жест.
— Генерал Джоргер ждет вас.
Он посмотрел на Дамону, нахмурился и покачал головой.
— Да вы совсем окоченели, — пробормотал он сочувственно. — Подождите, я принесу вам плед.
Он бросился мимо Дамоны в другую комнату и секундой позже вернулся со сложенным серым армейским пледом. Дамона благодарно кивнула, когда он накинул плед ей на плечи.
— Пойдемте, — сказал Темпс.
Они прошли через короткий, стерильно белый коридор и вошли в огромный кабинет.
Необъятный письменный стол господствовал в помещении, и сидевший за ним человек казался совсем незначительным. На стенах висели разноцветные карты, которые были испещрены на первый взгляд бессмысленными линиями и штрихами. В углу калорифер отважно сражался с холодом.
— Присаживайтесь, — дружелюбно сказал Джоргер.
Это был крупный, атлетического вида мужчина под шестьдесят. Один из тех спортивных, натренированных людей с седыми волосами и волевым подбородком, которые каждое утро встают перед восходом солнца. Они игнорируют ревматизм и боли в коленях, по расписанию занимаются йогой и воображают, что все еще могут производить впечатление на женщин. Дамона с первого взгляда почувствовала к нему неприязнь.
Они сели на три заранее приготовленных стула и стали ждать вопросов генерала.
Генерал настойчиво вглядывался в каждого из них. Его глаза блестели колюче и неприятно.
Наконец с едва заметной улыбкой он повернулся к Мандрейку.
— Вы пилот, который вел вертолет, — определил он.
Мандрейк кивнул.
— Я наблюдал за вашим маленьким фокусом на экране радара, — продолжил Джоргер.
В его голосе прозвучало явное одобрение.
— Если вы, молодой человек, когда-нибудь будете искать работу, защищенную от кризисов, обращайтесь ко мне.