Неприятная профессия Джонатана Хога

22
18
20
22
24
26
28
30

– Да?!

– Доктор Потбери. Это вы, Рэндалл?

– Да-да, поднимайтесь скорее!

Еще не прекращая говорить, он уже нажал кнопку электронного замка.

Когда Потбери наконец появился, Рэндалл уже ждал его у открытой настежь двери.

– Входите же скорее, доктор! Входите, входите!

Потбери кивнул и протиснулся мимо него в прихожую.

– Где больная?

– Вон там. – Рэндалл с нервной поспешностью провел его в спальню и, пока Потбери осматривал лежащую без сознания пациентку, напряженно склонился над женой с другой стороны кровати.

– Что с ней? Она поправится? Скажите, доктор…

Потбери с кряхтением выпрямился и ответил:

– Если вы наконец соблаговолите отойти подальше от кровати и перестанете распускать нюни, то, возможно, мы очень скоро все выясним.

– Ой, простите! – Рэндалл отскочил назад и устроился в дверном проеме. Потбери достал из саквояжа стетоскоп, несколько секунд послушал с невозмутимым выражением лица, передвинул инструмент и послушал еще немного. Наконец он убрал стетоскоп обратно в саквояж, и тут Рэндалл наконец счел возможным подойти поближе.

Но Потбери не обращал на него ни малейшего внимания. Большим пальцем руки он приподнял ей веко и взглянул на зрачок, потом приподнял ей руку так, что она свесилась с края кровати, и постучал кончиками пальцев возле локтя, потом выпрямился и несколько минут безмолвно смотрел на Синтию.

Рэндалл готов был разрыдаться.

Потбери проделал еще несколько странных, едва ли не ритуальных процедур, которые всегда проделывают с больными врачи. Некоторые из них Рэндалл вроде бы понимал, другие – совершенно нет. Наконец он внезапно заявил:

– Что вы делали вчера вечером… после того, как ушли от меня?

Рэндалл принялся рассказывать. Наконец Потбери с умным видом кивнул.

– Этого я и ожидал… это наверняка последствия потрясения, которое она пережила сегодня утром. Причем это чисто ваша вина.

– Моя, доктор?