– Нет. Собол и словом никому не обмолвится. Не сможет. Если ему не удастся представить Холла, чтобы продемонстрировать экстрасенсорные способности, все будут думать, что он выжил из ума. Будут думать, что он откатился к тому, чтобы заставлять нас снова играть в гляделки с козами, пока не заставим их упасть замертво. Он ни словом не обмолвится, пока мы не предоставим неоспоримое доказательство. И даже если я ошибаюсь на этот счет – а я не ошибаюсь, – ключом ко всему остается живой Холл. Без него все будут видеть лишь кучу дерьма из теории заговора, и никто не воспримет это всерьез. Мы даже можем организовать утечку информации, что слухи о Холле – часть задания пси-отдела, чтобы заставить другие страны попусту тратить ресурсы на нелепые проекты экстрасенсорного восприятия и посеять панику относительно того, что США уже добились чтения мыслей.
Майор несколько секунд молча смотрел на Гердлера, взвешивая его доводы.
– Ладно, – наконец уступил он. – Это логично. – Он помолчал. – Но у нас еще одна проблема.
– Прежде всего найти Холла?
– Нет. Конечно, найти его – достаточно хитроумная задача сама по себе. Но я имею в виду другую проблему. Вы думали, как убить его, когда найдем?
– Думал, – ответил полковник. – И ты прав. Это может быть… проблематично. Как подкрасться к человеку с намерением убить его, если он может прочесть твои мысли с расстояния в шесть миль?
– Именно, – подтвердил Кэмпбелл.
– Это очень хороший вопрос, – проронил полковник Джастин Гердлер. – Хотелось бы мне иметь на него такой же хороший ответ.
Когда таксист высадил их на парковке «Вонса», Ник Холл и Меган Эмерсон пошли в магазин, а Алекс Альтшулер ждал их на стоянке в своем черном «БМВ». Они быстро выбрали темные очки, закрывавшие бо́льшую часть их лиц, и бейсболки, потратив мизерную долю куша, который Холл сорвал, жульничая в покер, решив не красть эти вещи у бедолаг Глендонов.
Они вышли через пять минут, и Холл настоял, чтобы Меган заняла переднее сиденье рядом с Альтшулером на время относительно короткой поездки назад во Фресно. На прибытие Алексу потребовалось девяносто минут, но обратная дорога займет больше двух часов, если не превышать допустимую скорость.
Меган и Алекс Альтшулер болтали, знакомясь друг с другом, а Холл сидел позади, храня молчание. Он с самого начала объявил, что ему требуется время на размышления, чтобы заново познакомиться с самим собой. И он отнюдь не собирался быть общительным в начале поездки.
Когда они выехали на улицу, Холл позволил себе взглянуть в лицо чудовищному ужасу резни. Думать об убийстве двадцати шести человек, когда это всего лишь число, – уже не сахар. Но теперь, с возвращением памяти, Ник мог перебрать список находившихся на корабле. Он знал их всех до единого. И хотя несколько человек были ему едва знакомы, многих других он знал годами; среди них были коллеги и даже друзья. Люди, с которыми он работал, над чьими шутками смеялся. Люди, разделявшие его страсть к океанографии. Тара Коэн, Ашок Патель и Гэвин Хирш. Дон Макбрайд и Энди Чен. Латиша Льюис и Мин Су Ан. Список не кончался и не кончался. Трагическая, бессмысленная утрата воистину замечательной группы человеческих существ. Неужели их всех больше нет?
Позволив себе упиваться горечью утраты в течение десяти минут, он заставил себя выбросить резню из головы. До поры. Оплакивать утрату он будет и в предстоящие дни и недели.
Итак, теперь он снова знает, кто он такой. И изрядная часть этих сведений ему по душе. Он был трудолюбивым, решительным и успешным. Он был верным другом, придерживался установленных для себя высоких моральных и этических стандартов.
Но многое ему в себе и не нравилось, даже вызывало отвращение. Он был высокомерен. Самодоволен. Он был единственным ребенком. Умным. Забавным. Атлетичным. Но успех ударил ему в голову. Он стал себялюбцем. Короче говоря, вообразил себя черт знает кем.
Забавно, как пробуждение на помойке без памяти может изменить воззрения. А уж чтение мыслей может сбить спесь хоть с кого. Он-то думал, что когда входит в комнату, все присутствующие затаивают дыхание, ослепленные появлением Ника Холла. Его поджарой, атлетической фигурой и грубоватой мужской красотой.
Каким же чванливым, самовлюбленным придурком он был! Теперь ему довелось читать мысли десятков встречных женщин. И хотя пара-тройка из них отреагировали на его наружность благосклонно, такое же число испытало в точности противоположные чувства.
Как он мог так упиваться собой? И как только друзья его терпели?
А семь месяцев назад он вступил в связь с женщиной по имени Алисия Грин. Красивой, но холодноватой. Для беседы сгодится, но… не Меган Эмерсон.
Однако семь месяцев назад он на Меган даже не глянул бы. У нее симпатичное личико и привлекательная фигурка, но для великого Ника Холла она недостаточно хороша. Поверхностный мудозвон, которым он был, не уделил бы ей и капли внимания.
ebooksa