– Только знаешь, Берри, – сказал он, пройдя следом за Шеветтой на кухню, – не стоило бы ей выходить наружу, а уж днем и тем более.
Шеветта взглянула на свое запястье. Узкий синеватый стальной ободок – не знаешь, так можно подумать, что это и вправду браслет, для красоты. Слава еще богу, что второго нет – Райделл разжился по дороге керамической ножовкой и перепилил цепочку под корень. Два часа работы, без обеда и перекуров.
А сейчас Райделл сидел за кухонным столиком – и упорно стоял на своем.
– Ты, Саблетт, не можешь выйти наружу из-за своего апостатства. А я не хочу идти в одиночку. Ну представь себе, надел я эту штуку на голову, ничего вокруг не вижу и не слышу, а тут вдруг появляются его родители. Или он сам подслушает.
– Слушай, Берри, – взмолился Саблетт, – да позвони ты им по нормальному телефону.
– Рад бы, да не могу, – развел руками Райделл. – Они этого не любят. Он сказал, что, если связаться с ними по этой ВР-штуке, они хотя бы выслушают меня, а иначе – никак.
– Да о чем это вы? – не выдержала наконец Шеветта.
– У одного из Саблеттовых приятелей есть аппарат с наглазниками.
– У Бадди, – кивнул Саблетт.
– Бадди?
– Ну да, Бадди, звать его так[43], – пояснил Саблетт. – Только эта штука считается вроде как богохульством, нарушением церковных законов. Преподобному Фаллону было откровение, что виртуальная реальность – от дьявола, ведь если ею увлечешься, так потом телевизор меньше смотришь.
– Но сам-то ты этому не веришь, – заметил Райделл.
– Бадди тоже не верит, – вздохнул Саблетт. – Только если папаша узнает про наглазники, он открутит ему голову.
– Так ты позвони ему, – сказал Райделл, – и все объясни. Две сотни наличкой плюс стоимость связи.
– Но ведь тогда ее
– Это в каком же смысле они меня «увидят»?
– Да вот прическа у тебя… – окончательно смутился Саблетт. –
– Вот две сотни, как я и обещал, – сказал Райделл. – И когда, говоришь, вернется твой отец?
– Часа через два, не раньше. – Бадди осторожно, словно боясь обжечься, взял протянутые Райделлом деньги. – Там сейчас заливают фундамент под топливные элементы, церковный вертолет уже вылетел за ними в Финикс. – Круглые, как пуговицы, глаза воровато стрельнули в сторону Шеветты.
Соломенная шляпка с широкими мягкими полями, купленная миссис Саблетт в каком-то незапамятном году, плюс огромные солнечные очки с широкой лимонно-желтой оправой – в этом наряде Шеветта чувствовала себя пугалом огородным. Она ободряюще улыбнулась мальчику, чем смутила его еще больше.