— Бакли Рут.
— Ракли Тур. Или лучше Ракли Бут?
— Ой, да мне по фигу. И так, и так уродство, — поморщился Бакли.
— Красавец нашелся, тоже мне… следующий!
— Аквист Атум, — не без злорадства произнес Аквист. А и еще А — как тут переиначишь? Однако женщину это не смутило.
— Иствак Мута, — невозмутимо сообщила она. — Сойдет?
Аквист только и смог, что обалдело кивнуть.
— Чего молчим, девушка? — женщина глянула на Бонни.
— Бонни Бирд, — пискнула Бонни несмело.
— Да вы что, сговорились, что ли?! А-А, Б-Б… Так, сейчас… Инба Рид. И тебе, и этому вот придется имя заучить, чтобы не попасться. Следующий!
— Шини Рой, — обреченно сообщил Шини.
— Рини Шой, — облегченно вздохнула женщина. — Ну хоть с тобой просто получилось. Так, теперь фотографии. Эгли, Амрумус, живо сюда! — крикнула она, и снова закашлялась. — Готовьте камеру и свет. И подключите второй комп, чтобы время не тратить.
В комнату вошли два подростка лет по пятнадцати, оба гермо. Они были удивительно похожи на свою мать — оба невысокие, черноволосые. Даже одежда, и та была похожа: потасканные рубашки, штаны не по размеру. Близнецы? Да нет, скорее погодки — понял Фадан.
— Мам, черняшки снимаем, или цвет? — спросил один из них.
— Черняшки, Эгли, это же монастырь. Когда ты выучишь?
— Ладно, мам, не ворчи, — подросток виновато глянул на мать. — Кого первого фоткать?
— С девушки начни.
Бакли вдруг нахмурился, и, подойдя к женщине поближе, внимательно посмотрел на нее.
— Чего ты пялишься? — рассердилась она. — Не мешай работать.
— Вы кашляете, — Бакли прищурился. — Это у вас давно?