— Ну и хорошо. Я на вас рассчитываю! — кивнул полицмейстер, задумчиво пожевал губами, побарабанил пальцами по столу, а потом осведомился совсем другим тоном, уже гораздо теплее: — Как там Алечка?
— Простите, не понял вопроса, — растерялся поручик. — Что значит — «как»?
— Как показывает себя в работе, не тяжело ли ей?
— Как следователь она, конечно, не очень, — осторожно подбирая слова, ответил Натан. — Но ей явно очень интересно, и как вещевичка она показывает себя безукоризненно, никогда прежде мне не доводилось работать с такими специалистами. Да и в остальном, не считая её… особенностей, Аэлита Львовна — весьма серьёзная, умная и достаточно бесстрашная девушка. К знаниям тянется, трупов опять же не боится.
— Трупов?! — охнул Чирков, даже приподнялся на месте. — Каких трупов?!
— Тех самых, — совершенно обескураженный реакцией полицмейстера, ответил Натан. — Утопленниц, o которых мы только что разговаривали.
— Вы её что — к трупам потащили?! — возмутился хозяин кабинета, а у Титова вновь возникло то странное чувство, словно окружающий мир располагается где-то в стороне, поодаль, и с ним происходят странные, непонятные и незнакомые поручику метаморфозы. В прошлый раз ощущения эти были связаны с некими мистическими проявлениями и странными снами, а сегодня вот Натану было дико и странно смотреть на вроде бы обыкновенного, знакомого человека.
— А что я, простите, должен был делать с полицейским экспертом-вещевиком?! — нахмурился Титов.
— Но она же девушка! А вы — к трупам! — продолжил негодовать Чирков, но как-то неуверенно и неубедительно.
— Я вас положительно не понимаю, Пётр Антонович, — напряжённо проговорил поручик. — Третьего дня лично вы в этом самом кабинете рекомендовали мне её как прекрасного специалиста и уверяли, будто её женский пол не играет тут никакой роли. Что ж, я сейчас полностью согласен с этим утверждением, вещевик Брамс отменный, и голова у неё работает как надо. Может быть, полноценного следователя из неё не получится ввиду трудностей с общением, но я совершенно уверен, что, если ей поднабраться опыта и понимания, как вообще происходит расследование, из неё получится исключительно полезный в сыскном деле специалист. И что теперь не так? К слову, а почему Брамс до сих пор не привлекали к расследованиям, а нынче вдруг передумали?
Слушая поручика, полицмейстер недовольно кривился, но не перебивал. Он, конечно, мог бы просто отмахнуться от подчинённого, еще и выговором пригрозить, и наверняка бы в других обстоятельствах поступил бы именно так. Однако Чирков молчал и столь откровенно демонстрировал раскаяние и чувство вины, что Натан не удержался, решил проявить наглость и воспользоваться моментом: вдруг да и получится выяснить, что здесь за загадка?
Когда Титов договорил, хозяин кабинета тяжело поднялся с места, подошёл к окну, на котором стоял графин. Шумно, отдуваясь, выпил стакан воды, еще раз тяжело вздохнул и, пробормотав что-то вроде «ох уж мне эти бабы!», вернулся на своё место. Поручик за действиями начальства наблюдал со всё возрастающей озабоченностью и раздражением.
— Да Людмила это всё, — вздохнул наконец Чирков. — Кузина моя, матушка Аэлиты.
— Что — всё?
— Поймите меня правильно, Натан Ильич, она женщина серьёзная и ответственная, родственница опять же. Ну да вы видели Алечку, и батюшка у неё, Лев Селиванович, тоже не от мира сего, а живём-то мы тут, на этой самой земле, вот Людушка и пытается, по своему разумению, так сказать…
— Пытается что?
— О семье заботиться, — пояснил он. — Повода отказать Аэлите в месте у меня не было, да и пошла бы она назло в Охранное отделение, там бы не миндальничали. Вот и взял. Но Людмила просила девочку беречь, мол, перебесится и плюнет на это всё, заскучает — обратно в науку свою нырнёт.
— И что переменилось теперь?
— Так вы вот приехали, — развёл руками Чирков с написанным на лице смущением.
— И? — вновь уточнил Натан, у которого никак не получалось ухватить суть.