«Орбита темной звезды в высшей степени необычна, – продолжал Ридольф. – Она имеет форму восьмерки: сначала Нуар огибает белое солнце, а затем красное. Перемещаясь по этой орбите, темная звезда приближается к орбите Джексджеки на расстояние всего лишь на нескольких тысяч километров. Достаточно близко для того, чтобы притяжение этой звезды буквально сметало с поверхности Джексджеки все, что плохо держится».
«Чепуха! – отрезал Тайфер. – Невозможно! Если бы Нуар приближался к моей планете настолько, что его тяготение преодолевало бы силу притяжения планеты, звезда просто-напросто потянула бы за собой всю планету».
Магнус Ридольф покачал головой: «Диаметр Джексджеки – примерно четырнадцать с половиной тысяч километров. В момент максимального сближения на поверхности планеты сила притяжения Нуара значительно больше тяготения далекого Ружа в совокупности с тяготением планеты. В центре массы планеты, на расстоянии семи тысяч двухсот километров, тяготение Ружа все еще преобладает, и Джексджека продолжает двигаться по своей орбите. Тем не менее, возникают пертурбации.
Год на Джексджеке состоит из восьмидесяти двух суток. Продолжительность орбитального цикла Нуара – восемьдесят четыре дня, в связи с чем наблюдается расхождение – каждый год темная звезда минует Джексджеку, находясь то ближе к планете, то дальше от нее. Через десять-пятнадцать лет Джексджека окажется достаточно далеко от Нуара, который к тому времени будет огибать красное солнце с противоположной стороны, и темная звезда не будет создавать никакой опасности».
Тайфер нахмурился и постучал пальцами по столу. Взглянув на Ридольфа, он спросил: «Но что случилось с вами?»
«Прежде всего у меня возникло странное ощущение головокружения, нараставшее с поразительной быстротой. Нуар приближался с огромной скоростью. Мне показалось, что я падаю вниз головой. По сути дела, так оно и было – я стал падать с планеты на темную звезду. Причем подъемные двигатели реактивной платформы, обращенные к поверхности Джексджеки, создавали дополнительное ускорение.
Прошло, наверное, полминуты, прежде чем я осознал происходящее. Но к тому времени я уже был в космосе, падая на огромную черную сферу».
«Почему мы ее не видим? – резко спросил Тайфер. – Ведь мы видим луны и спутники, а они не излучают свет!»
Ридольф задумался: «По всей видимости, Нуар состоит из холодного звездного вещества – из обнаженных атомных ядер, сжатых под огромным давлением. Такая материя отличается невероятной массой. Возможно, темная звезда окружена слоем плотного газа, поглощающего падающий и отраженный свет».
«Может быть, – проворчал Тайфер. – А может быть и нет. Так или иначе, продолжайте».
«Рассказывать практически больше не о чем. Я перевернул реактивную платформу днищем к темной звезде и включил подъемные двигатели на полную мощность. Топлива едва хватило, чтобы начать движение обратно к планете. На возвращение ушло два дня».
«Надо полагать, те, кому не удалось вернуться, погибли?»
«Не вижу, каким образом они могли бы выжить».
На некоторое время в столовой воцарилось молчание. Его нарушил Тайфер, ударивший по столу кулаком величиной с бочонок: «Ну что же – значит, так оно и есть! Теперь мы знаем, чтó происходит, и будем осторожнее».
«В таком случае можно считать, что я выполнил ваше поручение и отработал гонорар, – сказал Магнус Ридольф. – Теперь я был бы премного обязан, если бы вы отвезли меня обратно на Азуль или на одну из планет Гаммы Скорпиона – в зависимости от того, что для вас будет удобнее».
«Скоро вылетит корабль с грузом руды, – прорычал Тайфер. – Вы могли бы им воспользоваться».
Ридольф слегка нахмурился: «Скоро? Когда именно?»
«Это зависит от того, когда корабль полностью загрузят, то есть от темпов добычи руды. Скорее всего загрузка займет месяц или два – может быть и дольше, если не начнется разработка новой жилы».
«И где разгружается эта руда?»
«На нашем перерабатывающем заводе, на Гефесте».