Магнус Ридольф

«Заключим пари, – Ридольф рассуждал, словно беседуя сам с собой. – Я рискну своей плантацией, а вы – ста тридцатью тысячами валюнтов… Ах да, я забыл – вы уже истратили эти деньги».

«Каковы были бы условия такого пари?» – поинтересовался Блантэм, разглядывая ногти.

«Раньше вы упомянули о том, что прибыль в результате приобретения моей плантации составит шестьдесят девять тысяч валюнтов в год. Нападение тявкающих тварей – пустобрехов – ставит под сомнение такую слишком оптимистическую оценку».

Блантэм пробормотал что-то невразумительное, но призванное демонстрировать сочувствие.

«Тем не менее, – продолжал Ридольф, – я считаю, что прибыль в размере шестидесяти девяти тысяч валюнтов вполне вероятна, и по этому поводу хотел бы заключить пари: если я не получу такую прибыль, плантация снова станет вашей; в противном случае вы заплатите мне сто тридцать тысяч».

Блантэм уставился на Ридольфа яркими рыбьими глазами: «Мы говорим только о прибыли от продажи тихоламы?»

Магнус Ридольф красноречиво развел руками: «Каким еще образом я мог бы извлечь прибыль на этой планете?»

«Полезных ископаемых на территории вашей плантации нет, это не подлежит сомнению, – теперь сам с собой беседовал Блантэм. – Нефти здесь нет, нет даже сосредоточения магнитных полей…» Он взглянул на поле – на тот участок, который уже разорили пустобрехи: «Когда эти твари начинают жрать тихоламу, они не останавливаются – вы же знаете».

Ридольф пожал плечами: «Защита моей земли от вторжений – задача, для которой должны существовать по меньшей мере несколько решений».

Блантэм посмотрел на него с любопытством: «Вы очень уверены в себе».

Ридольф поджал губы: «Я считаю, что агрессивный подход позволяет преодолевать трудности».

Блантэм еще раз взглянул в сторону опустошенного участка плантации и смело повернулся к Ридольфу: «Я согласен заключить пари!»

«Хорошо! – Ридольф спустился с крыльца. – Сядем в вертолет, направимся в Гарсван и оформим условия пари в юридически приемлемом виде».

Позже, выходя на улицу из конторы нотариуса, Магнус Ридольф спрятал копию соглашения в том отделении кошелька, где хранились его микрофильмы.

Обратившись к Блантэму, потихоньку наблюдавшему за ним с почти нескрываемой усмешкой, Ридольф сказал: «Думаю, что я останусь в Гарсване до вечера. Хотел бы арендовать вертолет для собственных нужд и, может быть, отвезти в коттедж кое-какие припасы».

«Тогда позвольте с вами попрощаться, господин Ридольф, – Блантэм вежливо наклонил голову и залихватским жестом накинул на плечи синий плащ. – Желаю удачи в вашем предприятии!»

«Благодарю вас! – с не меньшей любезностью откликнулся Ридольф. – Позвольте пожелать и вам тех прибылей, каких вы заслуживаете».

Блантэм удалился, а Магнус Ридольф вернулся на главную улицу. Гарсван стал чем-то вроде столичного города Шестой планеты Наоса главным образом благодаря тому, что здесь находилось обширное ровное поле плотно утрамбованной глины, первоначально служившее местом для туземных «огненных танцев». Гарсван не мог похвастаться какими-либо другими достопримечательностями – даже красивых видов здесь не было. Главная улица начиналась у космопорта, огибала подножие огромного красноватого сланцевого утеса и углублялась в джунгли змеистых лоз, висячего мха и гамачных деревьев. Примерно половина лавок и жилищ – сооружения из сланцевых плит с изогнутыми коньками крыш и «впадающими» торцевыми стенами – соответствовала туземным представлениям об архитектуре; другие здания – двухэтажные каркасные постройки – находились в явно запущенном состоянии. В городе были склады, местное отделение профсоюза астронавтов, клуб родопийцев, аптека земного типа, туземный рынок на боковой улице и вертолетный парк.

На вертолетной стоянке Магнус Ридольф нашел шесть или семь видавших виды драндулетов; расценки здесь были бесстыдно завышены. Угрюмо подчинившись неизбежности, Ридольф выбрал шестилопастную реактивную «Шпору» и, старясь не замечать визг и скрип подшипников, перелетел на ней к мастерской механика, чтобы машину заправили и смазали.

После этого Ридольф зашел в местное управление МБР, где его приняли очень гостеприимно. По его просьбе ему предоставили мнемифот. Устроившись поудобнее, он произвел поиск информации, относившейся к резилиану, и внимательно просмотрел сводки характеристик материала, изображения, формулы и статистические данные, проплывавшие по экрану. Ридольф записал значение прочности резилиана на разрыв – примерно такое же, как у мягкой стали – и с интересом узнал, что любое изделие из резилиана, будучи увлажнено гессо-пентолом, намертво сплавлялось с другим изделием из того же материала.