— Вы это к чему? — слегка нахмурился Олег. — Намекаете на агрессивность западных народов?
— Вовсе нет, — обезоруживающе улыбнулась девушка. — Только на сам факт различия в менталитете.
— Запад есть запад, восток есть восток… — развел руками Светлов, не очень уютно чувствуя себя на этой скользкой почве.
— И вместе им не сойтись? — с легкой усмешкой закончила за него Тинг. — У вас, в России, неправильно понимают эти слова Киплинга.
Oh, East is East, and West is West, and never the twain shall meet,
Till Earth and Sky stand presently at God"s great Judgment Seat;
But there is neither East nor West, Border, nor Breed, nor Birth,
When two strong men stand face to face, though they come from the ends of the earth![26] —
с чувством продекламировала она, подняв темнокарие глаза к голубому небу. — То есть смысл баллады прямо противоположный: возможно объединение на основе общих ценностей: мужества, чести, любви… Хотя, с другой стороны, может быть, все как раз наоборот: только у вас и понимают правильно, — добавила девушка внезапно совсем иным тоном — тихим и холодным. — Редьярд Киплинг — квинтэссенция англичанина, а пожав руку англичанину, стоит пересчитать оставшиеся у тебя пальцы. Один ваш великий соотечественник еще на стыке девятнадцатого и двадцатого веков предостерегал: «Плохо иметь англосакса врагом, но не дай Бог иметь его другом…» Сам Конфуций не сформулировал бы точнее.
— Ну, это когда было, — пожал плечами Олег, абсолютно не представляя, кому принадлежит эта цитата и не очень пока понимая, куда клонит его начитанная собеседница.
— Времена меняются — люди остаются прежними, — парировала китаянка. — Англия никогда не скрывала, что у нее нет ни вечных союзников, ни постоянных врагов — постоянны и вечны только их интересы. И Китай, и Россия не раз ощутили это на себе.
— Та Англия осталась на Земле, — счел необходимым возразить Светлов.
— Может быть, — как будто бы легко согласилась Тинг. Но тут же заметила: — А может быть, и нет.
— Давайте на чистоту? — предложил Олег, устав от этой нелепой игры в кошки-мышки. — Разве вы здесь не с той же целью, что и мы — заключить альянс и объединиться, в том числе с англичанами? Если так — к чему все эти экскурсы в историю?
— Мы здесь для того, чтобы изучить предложение об альянсе, — заявила девушка. — Но не более того — пока. Поспешность — мать ошибок.
— Вы читали проект договора? — спросил у нее Светлов, вспомнив об их с Галей завершенном труде.
— Да. И не увидела в нем главного — как мои люди смотут защититься от произвола. Гарантий того, что, передав свои энергетические батареи Форту Виктория, мы не останемся ни с чем.
— Ну, как же?! — удивленно всплеснул руками Олег. — Там же на этот счет целый раздел прописан! С детальными механизмами, схемами, процедурами!
— Когда люди намерены поступать друг с другом честно, вся эта так любимая на Западе юридическая казуистика оказывается излишней. Когда же нет — тем более бесполезной. Договор хорош, если есть судья, к которому можно апеллировать в случае его нарушения, и строгий пристав, готовый восстановить порядок. Здесь же жаловаться будет некому, а значит, вступает в действие древнейшее из прав — право сильного. И, по любому будучи в Альянсе в меньшинстве, мы оказываемся заведомо слабее — то есть уязвимы.
— А почему вы считаете, что англичане — или американцы, или мы, русские, не важно — непременно захотят нарушить договор? — спросил Светлов. — Мир и согласие — они же в интересах каждого!