Дальше я решила не слушать начальника департамента Особо Тяжких Преступлений и Убийств, так как Бенефис действительно очень громко орал в мыслепередатчик. Я слегка поморщилась, а потом сняла устройство с мочки уха и вернула его Дариону. Да, возможно, это некрасиво по отношению к Бенефису, но разговор с ним, когда он в таком настроении, всё равно конструктивным не выйдет. Я понимаю, что сильно провинилась перед ним, но решу всё лично с ним с глазу на глаз, когда вернусь в столицу.
– Злится? – спросил Блэкшир.
Он с насмешливым прищуром потянулся к моей ладони, чтобы взять устройство. На миг моя рука дрогнула, и его тёплые подушечки пальцев легко коснулись моего запястья. От этого мимолётного касания у меня пробежала мелкая дрожь по всему телу. Дарион вскинул на меня свои потемневшие графитово-серые глаза с чуть расширившимися зрачками, в которых я сразу же утонула. Но миг прошёл, и я с трудом отвела взгляд, чувствуя, как краснею.
– В ярости, – ответила я еле слышно, думая совсем не о Бенефисе.
– Это на него похоже, – ответил Дарион. Я чувствовала, что он всё ещё смотрит на меня. – Я тоже пришёл в ярость, когда увидел, что тебя держат в клетке.
О, да, я помнила, хотя и находилась на тот момент в горячечном бреду! Я усмехнулась, вспомнив то, что слышала в камере. В отличие от Бенефиса, Дарион навёл на тюремщика ужас одним своим тоном, и для этого ему не требовалось повышать голос. А ещё он говорил максимально чётко, и до сих пор ни разу не отругал меня за беспечность. Я всё ещё не знала, что ответить своему спасителю. Глава Службы Безопасностни по Иномирным Делам уже сбросил звонок Бенефиса, а после непродолжительного молчания произнёс:
– Оставайся здесь на несколько дней, отдыхай и приходи в себя. Заказывай любую еду, всё покрывает страховка, не волнуйся. А я пока попробую выяснить, каким образом было совершено на тебя покушение. Да и мне будет спокойнее, если ты будешь где-то поблизости.
Я не знала, как реагировать на слова Дариона. Только я расслабилась и отвлеклась, как вновь вспомнила о потраченных на меня пятистах золотых. Сейчас мне было очевидно, что никакой целительской страховки от СБИ нет, и он выложил все эти деньги из своего кармана, чтобы спасти мне жизнь. Так же, как зачем-то дополнительно оплатил ночную сиделку и питание как в пятизвездочной гостинице. Могу ли я просто взять и молча принять его заботу обо мне? Исключено. А может, он всё-таки рассчитывает на что-то большее, чем словесная благодарность?
Я уже пришла в себя и могла бы отправиться обратно. В таком случае не пришлось бы платить за дальнейшее проживание в Лазурии. Похоже, Дарион всё-таки ожидает от меня чего-то большего, раз настаивает, чтобы я осталась здесь. Вспомнились слова магистра Церро о том, что палата оснащена раскладным диваном, а так же то, что весь персонал заведения был уверен, что я – его невеста. Неприличные мысли полезли в голову. Я напряглась, сжала под покрывалом руки в кулаки так, что ногти впились в ладони и решилась:
– Дарион… – я перебила его, когда мужчина уже собрался уходить из моей палаты, – не надо мне врать. Я прекрасно знаю, что ты лично оплатил моё лечение. И если ты рассчитываешь на какую-то благодарность с моей стороны…
Я запнулась, произнося последнюю фразу. Глава СБИ помрачнел, плотно сжал губы в одну бескровную линию, а переносицу рассекла глубокая морщина. Похоже, я всё же сказала что-то не то. Ну что ж, раз уж начала говорить, то надо закончить:
– Послушай, я действительно очень благодарна тебе за всё, что ты для меня сделал. Я в долгу перед тобой, но я отдам тебе все деньги до последнего медяка, что ты на меня потратил, честное слово!
– Лоли, уж не решила ли ты устроиться в заведение мадам Жадрин в качестве жрицы любви? Прекрати, ты мне ничего не должна, – достаточно резко ответил Дарион.
«Похоже, я всё-таки его обидела», – грустно подумала я.
– Так поступил бы на моём месте любой уважающий себя мужчина, у кого достаточно средств на счету для оплаты лечения, – продолжил брюнет.
«Не любой», – упрямо подумала я, но вслух ничего не сказала. Я сидела вполоборота к входной двери, потому как боялась развернуться всем корпусом к Дариону и посмотреть в его лицо. Что всё это значит? Как это понимать?
Дарион медленно подошёл к моей постели, нагнулся и совершенно неожиданно убрал прядь волос с моего лица, заправив её за ухо.
– Лоли, – он мягко позвал меня.
Я повернула голову в сторону собеседника, не ожидая, что его рука всё ещё находится около моего лица. От этого движения большой палец его правой руки лёг на мои губы. Дарион замер, ожидая, что я отскочу от него или отодвинусь, как я это делала всегда, когда оказывалась слишком близко к нему в стенах департамента, но меня как будто парализовало в этот момент. Я замерев, неотрывно смотрела в его бездонные графитовые глаза, обрамлённые густыми бархатными ресницами, и не могла найти в себе сил, чтобы пошевелиться. Всё моё сознание вопило о том, что я должна отстраниться, касание до моего лица вышло слишком интимным, однако мне нравилось ощущать его пальцы. Мужчина легонько погладил меня подушечкой пальца по губам и щеке, вызывая очередной рой мурашек в моём теле. Дарион находился так близко ко мне, что я чувствовала его неповторимый ореховый аромат одеколона.
Наверно, всё-таки сталацин сильно подействовал на мой мозг, потому что я не могу себе объяснить, как так вышло, что я вдруг решилась произнести:
ebooksa