Человек теней

– Никто не освобожден от них. Понимаете? Они захватывают нас.

– Что значит «захватывают»?

– Люди на линии тумана пропадают без вести. Над ними берут верх. И даже если они возвращаются, что случается крайне редко, они уже не такие, как прежде.

Посмотрев на Люсиль, он медленно покачал головой.

– Откуда вы это знаете?

Женщина не торопилась с ответом. Помолчав минуту, она сказала:

– Хотите узнать правду о Сумрачном районе? Все самое худшее?

Найквист кивнул.

– Время там – это жидкая субстанция, а не твердое вещество, оно движется вперед и назад, как волны. Там нет понятия «когда». Никаких «теперь», «тогда», «если», никакого прошлого, настоящего или будущего. – Она повысила голос. – Нет ожиданий, надежд, никаких шансов на перемены. Это состояние неопределенности. И все, что остается человеку – это бродить в сумерках вечно. Наполовину мертвым, наполовину живым. Вот вам правда.

Закончив свою речь, женщина рассмеялась. Это был ужасный звук, царапающий его нервы, как скальпель.

Переведя взгляд на огромный купол из ламп, Найквист вспомнил о своем отце. Он видел его, уходящего в туман, и маленького мальчика, испуганно наблюдавшего за этим на границе Сумрачного района, не смея последовать за папой. Может, его отец все еще жив или наполовину жив? Как привидение в тумане. Но не стоило слишком надеяться на это. Или бояться.

К маниакальному смеху Люсиль прибавилось шипение электрических цепей. А ослепляющие огни неонового неба сливались друг с другом, растворяясь во взгляде Найквиста.

Здесь покоится незнакомец

Никто не хотел хоронить своих усопших в темноте. Из-за этого почти все городские кладбища были расположены в Дневном районе. Одним из таких мест был «Сад памяти «Коттон Спрингс». Смотритель провел Найквиста мимо официальных могил и ухоженных участков к сухой, растрескавшейся, покрытой сорняками земле, где упокоились неопознанные или те, кто умер в одиночестве. На стандартном надгробии было вырезано имя Доминика Кинкейда и год его смерти: 1959-й. И больше ничего. Ни даты рождения, ни какого-либо другого текста. Найквист посмотрел на небольшой букет увядших цветов, поставленный в оловянную вазу. Всего ничего, учитывая то, что жизнь усопшего оборвалась при таких печальных обстоятельствах.

– Вы были на его похоронах? – спросил он.

– Если это можно так назвать, – кивнул смотритель.

– Почему вы так говорите? Людей было мало?

– Никого. Никто не пришел.

Найквист почувствовал, как виски пульсируют от жары и непрерывного блеска. Лампы здесь висели очень низко, всего в метре над его головой, и шум и гул электрических цепей были почти оглушительными. Если поднять руку, он мог дотронуться до неба. Почему он пришел сюда, что надеялся найти? Он осмотрел соседние могилы, всего на нескольких из них лежали цветы. Смотритель, казалось, понял его и сказал:

– Нужно их выбросить, – и наклонился, чтобы собрать увядшие букеты.

– Это вы их сюда положили?