– Продолжайте.
– Скажем так, что у некоторых из наших наиболее тяжелых пациентов проявляются жестокие тенденции. Конечно, Элеанор Бэйл принадлежит к иной категории наблюдаемых.
Коридор освещался мягким свечением нескольких небольших лампочек.
– Что она здесь делает? – спросил Найквист. – Похоже, что-то пошло не так?
– Ее отец принял меры предосторожности…
– Патрик Бэйл?
– Да. Очень щедрый, добрый человек.
– Щедрый… Понятно.
– О да. Теперь…
Где-то раздался вой. По соседнему коридору быстрым шагом прошла группа санитаров.
Найквист остановился.
– Что происходит?
– Это несчастные… Некоторые люди так больны временем, что теряют всякое восприятие реальности.
Гулким эхом разносились крики боли.
Догнав доктора, Найквист сказал:
– Лично я не думаю, что с Элеанор что-то не в порядке.
– В самом деле? – улыбнулся Шапиро. – Но вы вряд ли в состоянии делать такое заявление.
– Что вы имеете в виду?
– Что ж, ваше собственное чувство времени разбалансировано. Серьезно, если позволите… У вас наличествует четыре из пяти классических верных признаков.
– А теперь послушайте…