Город чудес

— И какой от того толк? — спрашивает Тати.

— Потому что это в прошлом, — отвечает Мальвина, бросив на нее сердитый взгляд.

— Что? — спрашивает Ивонна.

— Мальвина — божественный дух прошлого, — говорит Шара. Она кашляет, кривится от боли. — Она знает множество былых вещей, если не все. И она может использовать вещи из прошлого ради нашего блага.

— Что можно устроить сейчас, — подтверждает Мальвина.

— Значит… ты забираешь свой военный отряд в прошлое, — говорит Тати, — помещаешь их в ту башню, отправляешь наверх, а потом возвращаешь в будущее — стоит надеяться, на лестнице. В этом все дело?

— Да, — говорит Мальвина, явно скрывая, что дедукция Тати ее впечатлила. — Если мне повезет, мы можем даже оказаться перед ним, преградить ему путь. — Она смотрит на ворота, и ее глаза слегка блестят, словно заполняясь дымом. — Да, я так думаю… Я вижу, какой была башня. Она достигала середины стен — или была по меньшей мере такой же высокой, каковы стены сейчас.

— Немаленькая, — замечает Ивонна.

— Это точно, — говорит Мальвина. Они снова идут вперед. — Но проблема в том, что мне надо доставить своих людей к подножию лестницы — туда, где башня существовала в прошлом.

Ивонна пыхтит, пока они с Тати тащат Шару вокруг перевернутого ларька с сосисками.

— А в чем тут проблема?

Они подходят к стене рядом с углом улицы. Мальвина поднимает руку, заглядывает за угол и быстро отступает.

— Проблема в том, — шепчет она, — что, как я и думала, подножие лестницы охраняется.

— Охраняется? — повторяет Ивонна. — Кем?

Мальвина открывает рот, но не издает ни звука. Дело не в том, что она не говорит — как раз наоборот, ее губы шевелятся, но все звуки исчезают.

Ивонна хмурится. Теперь она замечает, что исчезли вообще все звуки. Как будто бы весь город погрузился в тишину.

Она поворачивается к Шаре и пытается сказать: «В чем дело?» — но слова не производят звуков.

Ничто не производит звуков. Ни ветер, ни крики людей, ни автомобили, в панике мчащиеся по улице.

Ни огромное черное копье, пронзающее каменную стену рядом с ними.

Копье пробивает грудную клетку одного из старших божественных детей, который обмякает как тряпичная кукла, и кровь льется из его рта. Ивонна потрясенно моргает, когда на ее лицо и бок падают теплые капли. Копье проходит прямо рядом с ее головой, так близко, что она видит его маслянистую, блестящую поверхность.