— На самом деле то, что мы делаем, лишь капля в море… Один пример: много лет на юге Африки шла жестокая война — в Анголе, Мозамбике, Намибии… И главным оружием были мины. Противопехотные мины — не убивающее, но калечащие. Отрывающие стопу. Огромные площади до сих пор засеяны этой затаившейся смертью… А подрываются дети. В основном дети. Взрослые куда реже лезут в такие места. Завтра прибывает группа ребят из Намибии — с этой страной по ряду причин у меня самые тесные связи. Тридцать шесть мальчишек и девчонок. Мы сделаем, что можем, — они снова будут нормально ходить, нормально жить, не останутся на всю жизнь калеками… Но их тридцать шесть! Всего лишь тридцать шесть! И я знаю, что в Намибии остались тысячи маленьких инвалидов… Мне неоднократно приходилось там бывать. И смотреть им в глаза.
Да замолчи же наконец! — мысленно завопила я. Всем известно, что в Намибии тоже развит алмазный бизнес! Замолчи, сделай милость!
Я решительно встала. И обратилась к Небесному Доктору:
— Спасибо, мистер Николсон. Ваша информация очень нам поможет. А сейчас нам пора. Пойдемте, господа.
Кеннеди явно хотел что-то сказать, или что-то возразить, — но я глянула на него так, что он предпочел заткнуться. Иногда — очень редко — Кеннеди не рискует со мной спорить. Сейчас был именно такой момент.
Хозяин проводил нас до дверей кабинета. Прощаясь, я заглянула в его глаза и поразилась суженным, игольно-точечным зрачкам.
— До свидания, мистер Николсон, — сказала я. — Постараюсь оказать посильную помощь вашей клинике. Последний вопрос: когда вы в очередной раз вылетаете в Намибию?
— Послезавтра, мисс.
— Советую не откладывать вылет.
Мы вышли из административного корпуса — но не спешили идти к машине.
У детей, похоже, наступил перерыв в занятиях, — среди кустов и деревьев окружавшего клинику парка мелькали ребячьи фигурки, раздавались звонкие слова на нескольких языках.
Между нами, наоборот, повисло тяжелое молчание. Нарушил его Кеннеди, сказав бесцветным, совершенно мертвым голосом:
— Кажется, ты прострелил ему мякоть левого бедра, Фрэнк. Видел, как он осторожно припадал на левую ногу, когда провожал нас?
— Ага, — тускло согласился Лесли. — Похоже, он был по уши накачан анестетиками, чтобы не выдать ранения…
Наблюдательные вы мои, зло подумала я. Но ничего не сказала. Вытащила из сумочки лист бумаги, разорвала в мелкие клочки и опустила в урну. Это была распечатка «Медиума» — сегодня утром я выделила там красным маркером строчку, свидетельствующую: десять дней назад клиника Святого Патрика закупила пластмассовый муляж человеческого скелета…
Вновь молчание… Кеннеди внимательно следил за моими манипуляциями с распечаткой. Потом взглянул мне в глаза и едва заметно кивнул головой. За много лет мы научились понимать друг друга без слов.
Теперь выбор за Лесли. Демократическим большинством — два голоса против одного — в нашем триумвирате ничего не решить. Нужно единодушное мнение…
И я не знала, что делать с Фрэнком, — если он все-таки… Но не успела даже сформулировать свою мысль. Лесли заговорил сам.
— На свою долю я мог бы сразу купить дом, — тоскливо произнес он. — И не жить пятнадцать лет с петлей обязательных взносов на шее…
— Дяденька коп! — раздался голосок сзади. — А можно подержать твой пистолет?
ebooksa