По обе стороны от тропы раскинулся огромный сад. Цветы и травы росли ровными рядами. Вдалеке проглядывала ограждающая их вечнозеленая живая изгородь. Базилик, тысячелистник, мята, дикие маки, васильки, пушистый клевер, белые зонтики бузины… В поисках дикорастущих трав ведьмам не приходилось даже покидать территорию парка. Подобные растения использует в своих ритуалах большинство ковенов. Удобно, когда все нужное под рукой.
Память подсказала, что где-то неподалеку есть лужайка, но позади травяных грядок высились деревья – кизилы и дубы, покрытые испанским мхом. Они выглядели старыми: похоже, выросли здесь давным-давно. Непонятно, откуда я узнала про лужайку, но я помнила и ее, и фонтаны – много воды, бьющей из земли. И женщину… Очень высокую и смешливую. Лицо ее было размытым.
Дерек сморщил нос.
Я мельком взглянула на оборотня.
– Какое-то животное, – сказал он. – Странно.
– Какое?
– Не пойму.
Деревья впереди расступились, открывая взору холм посреди просеки. Вообще-то, он смахивал на курган, возвышающийся прямо над травой, как шляпка гриба-великана.
Его застилали плющ и дикие травы, но до самого верха они не доставали, и вот там и проглядывал отполированный серый мрамор с прожилками малахита и вкраплениями золота. На месте хозяина я бы не позволила зарасти столь красивому мраморному куполу.
Медуза-самозванка обогнула холм и замерла. Мы – тоже.
Гастек послал костлявого упыря на холм, и тот застыл посреди плюща.
Дерек чихнул.
– Будь здоров.
Он снова чихнул, вытащил из-за пояса флягу и промыл нос. Проводница ждала.
Мы молчали. Легкий ветерок колыхал ветви деревьев. Пели птицы. А солнце, будто удивляясь нашему визиту, старалось нас поджарить.
Кровосос взвился вверх и приземлился в десяти футах позади нас. Дерек зарычал и опять чихнул. Землю тряхнуло. Я отпрянула назад.
Верхний слой почвы исчез, обнажив тяжелые плиты. Холм вздрогнул и начал расти. Из-под плюща показалась гигантская коричневая голова, со щек морщинистыми складками свисала плоть. На меня уставилась пара глаз, черных и блестящих, напоминающих огромные куски антрацита.
Черепаха.
Не возникло ни малейшего трепетания магии, ни аромата горящей травы, свидетельствующего о наведенной иллюзии. Настоящая живая рептилия.
Гигантский рот приоткрылся, челюсти распахнулись, и перед нами предстал черный зев пасти. Казалось, вот-вот повеет ее дыханием, но никакого запаха я не почувствовала.
ebooksa