– Попробуй-ка разбить! – ведьма, торжествуя, откинулась на спинку кресла.
Я вытащила из ножен «Погибель» и вонзила ее в кольцо, вложив в лезвие максимум силы. Зачарованная сталь покрылась испариной и начала куриться прозрачной дымкой. Магия стиснула клинок. Первый круг символов распался. Моя шея вспотела от напряжения. Второй ряд заколебался. Руки затряслись. Я подалась вперед, посылая еще больше энергии в саблю. Круг разомкнулся, и я едва не упала.
Старуха вскочила, царапая ногтями воздух.
Меловые линии опять оказались у моих ног – еще три кольца.
Что еще такое?
Можно воспользоваться словом силы и освободиться, но я не собиралась устраивать Гастеку трехмерную демонстрацию. Круг не притупил его слух, а только немного убавил его магическое чутье.
Я убрала саблю, встала спиной к вампиру, перекрывая обзор, и проколола указательный палец. Показалась маленькая красная капля. Присев, я провела линию через все четыре кольца. Чары треснули, как стекло.
Ведьма отшатнулась. Я переступила линии, поклонилась и принялась ждать. Краем глаза заметила, что старуха, поколебавшись, подняла руку. В ее взгляде читалось сомнение: она не уверена, что сумеет меня сдержать.
Три раза она меня запирала, но три раза я вырывалась. Сакральное число для любой ведьмы.
А я больше не хотела демонстрировать Гастеку свою силу.
Старуха сжала кулак.
– Мария, пожалуйста… – сказала самая младшая.
Ее голос звучал слабо и безжизненно, но под куполом разнесся эхом.
Та с усмешкой опустила руку.
– Я пощажу тебя, если она просит. Пока.
Я выпрямилась и убрала «Погибель» в ножны.
– Я знаю тебя. – На меня смотрела дородная женщина, продолжая щелкать спицами. – Дитя Ворона. Po-russki-to govorish?
– Да, говорю, – ответила я на русском.
– Но с акцентом… – неодобрительно цокнула она. – Не каждый день упражняешься, верно?
– Практиковаться не с кем.