– Ты принимаешь сделку?
– Да!
– Рэд, а как же я? – Джули вырвалась – я не слишком крепко ее держала. Для девочки настал последний шанс исцелиться. – Я люблю тебя, не покидай меня!
Мальчишка, отгораживаясь, выставил руку.
– У нее есть все, чего я хочу. У тебя ничего нет.
Он переступил через ноги Брана и потрусил рядом с богиней, как пес, которым и был. Круг замкнулся: от предка, вырвавшегося из оков Морриган, сквозь бесчисленные поколения, к потомку, добровольно надевшему ее ошейник.
Тело Брана еще не остыло.
Богиня не выказала никаких признаков скорби.
Я посмотрела на нее.
– Ты меня узнала.
Цепи согласно лязгнули.
– Когда мы встретимся в следующий раз, я его убью.
– Отвали! Она могущественна и защитит меня, – огрызнулся Рэд.
– Когда о ней только-только возникло смутное представление, кровь, текущая в моих венах, уже была древней. Загляни ей в глаза, если не веришь.
– Мы более не встретимся, – пообещала Морриган.
Позади нее стеной встал туман, скользнул по земле, лизнул ноги Морриган, закрутился вокруг Рэда и поглотил их обоих.
Обрушился техноприлив и сбил магию с ног. На поле битвы – среди мертвецов и ржавого железа – одиноко стояла Джули с окаменевшим от потрясения лицом.
Эпилог
Придя утром за телом Брана, ведьмы нашли его лежащим среди белых цветов. Они выросли в одночасье – сверкающие звездочки, с черной, как и глаза стрелка, сердцевиной. К концу дня их нарекли колокольчиками Морриган. Из уст в уста разлетелся слух, мол, богиня столь убивалась из-за смерти своего воина, что ее слезы превратились в цветы.
Вранье! Я была там – сука не проронила ни единой слезинки.