Кэрран рвал ворона с ревом, от которого содрогнулись фоморы.
– Давай! – кричал он мне. – Давай же!
Я принялась пробиваться вперед, кроша, раня, рубя мечами, не отрывая взгляда от Джули. Слева кучка фоморов расправилась с вампиром, оторвав ему конечности, и бросилась на меня.
– Убейте девчонку! – пронеслось над шумом битвы шипение пастыря.
Демоны сменили курс. От Джули меня отделяло два десятка ярдов. Я бы ни за что не успела. Вдруг в дымке тумана рядом с малышкой возник Пес Морриган. Он схватил крест и девочку и вновь растаял в воздухе.
Демоны взвыли от ярости.
С пустыми руками Бран, ухмыляясь, материализовался рядом со мной… И его грудь взорвалась – из раны показались зеленые щупальца. Меня залило кровью.
Глаза стрелка были широко открыты, рот распахнут.
– Бран!
Он шагнул вперед и повалился на меня, из его горла текла кровь, а позади торжествующе шипел пастырь. Перепрыгнув через Брана, я рубанула ублюдка по голове. Рыбьи глаза с ненавистью уставились на меня, а потом череп Болгора покатился в грязь. Тело покачнулось. Я секла его саблей вновь и вновь, пока морской демон не развалился на куски.
Теперь-то ему никогда не подняться.
Дикий рев пронесся над полем битвы. Над бойней возвышался окровавленный Кэрран, потрясая головой огромной черной птицы, и кричал:
– Убивайте всех! Они смертны!
Перевертыши обрушились на фоморов. А я упала рядом с Браном на колени.
Нет… Нет, нет, нет!
Я перевернула его. Он глядел на меня темными глазами.
– Я спас ребенка. Я спас ее. Для тебя…
– Вызывай туман, черт тебя дери!
– Поздно, – прошептал он одними губами. – Сердце не заживет. Прощай, голубка.
– Не умирай!