— Думаете, это она? — не выдержала я, не торопясь садиться в авто. Хотелось подышать свежим воздухом. Он покачал головой.
— Она лжет, — уверенно произнес он.
— Кого-то выгораживает. Я не стала спрашивать, почему он так решил.
— Может, ребенок был не от мужа? — предположила я.
— А вы циничны, — усмехнулся Эллиот.
— Но тоже вариант. Если отцом был не брюнет, то вряд ли у нее получилось бы это скрыть. И все-таки я думаю, что боится она не за себя…
— Куда теперь? — спросила я, нехотя забираясь внутрь машины. И предложила со слабой надеждой: — Может, отвезете меня домой? Эллиот покачал головой.
— У нас еще куча дел. Для начала заедем к Энн Хоггарт. Я промолчала, а он поддразнил: — Выше нос, мисс Вудс! Неужели вам не хочется поучаствовать в настоящем расследовании? — Хочется, — покривила душой я, смиряясь с судьбой. Вот ведь прицепился! Интересно, что у него на гербе? Бульдог? Клещ?
Аптека доктора Рейстеда была полна людей. Няни с детьми за столиками в углу лакомились фирменным мороженым, стайка молоденьких кокеток, хихикая, выбирала помады и духи, а сам доктор очень внимательно слушал пожилого господина респектабельной наружности. Не похоже, чтобы смерть Лили как-то задела Рейстеда. Гладко выбрит, зубы сверкают в улыбке, рыжие волосы сияют, рубашка белоснежная… Я нахмурилась, чувствуя глухое раздражение, и остановилась у входа. А моя собственная аптека который день простаивает! Доктор что-то веско сказал, выдернул из стопки рецептурный бланк… Эллиот прошагал к конторке и бесцеремонно постучал по ней костяшками пальцев. Рейстед вздрогнул.
— О, лейтенант, это вы, — кисло произнес он, мигом растеряв приветливость.
— Я, — согласился Эллиот.
— Мне нужна ваша помощница.
— Энн занята.
— Быстро сообщил доктор.
— А мне ненадолго, — заявил Эллиот, облокачиваясь о стойку.
— Должна же девушка хоть иногда отдыхать? Рейстед нервным жестом пригладил волосы.
— Вам не о чем с ней разговаривать! — Вы ей муж? Отец? — перебил лейтенант.
— Или она у вас в рабстве? А я подобралась ближе, боясь пропустить хоть слово. Лицо Рейстеда налилось кровью.
— Послушайте, вы! — начал он резко.
— Я за таких сопляков, как вы, воевал! Да я под… Эллиот разом перестал улыбаться, и в его темных глазах сверкнул нехороший огонек.