Три капли на стакан

22
18
20
22
24
26
28
30

— Может, конечно. И занялась начавшим закипать кофе. Эллиот молчал, о чем-то напряженно размышляя. Только кивнул, когда я поставила перед ним чашку. (Надо пополнить запасы!) Я немного подумала и полезла в шкаф. В толстостенной бутылке синего стекла лениво переливалась маслянистая темная жидкость.

— Это вам, — я подтолкнула бутылку по стойке.

— Подарок.

— И что это? — Эллиот даже не опустил взгляд.

— Успокоительное! — рявкнула я.

— Вы же на грани нервного срыва, ведь так? Вас качает из стороны в сторону. То вы руки распускаете, то подозреваете невесть в чем, то таскаете за собой и называете помощником… И спите, похоже, исключительно со снотворным. Все симптомы. Я не знаю, почему. И не хочу знать. Только я не желаю иметь дело с неуравновешенным полицейским! Он криво улыбнулся.

— Диагнозы мне еще не ставили. Но радует, мисс Вудс, что вы уже не настолько меня боитесь. Так кто этот Бишоп? Надеялся сбить с толку сменой темы? — Мой давний и хороший знакомый, — отозвалась я, отпивая первый глоток. Эллиот не торопился приниматься за кофе. Щурил глаза и смотрел почему-то недовольно.

— Тот самый, который нанял вам адвоката? — Да, — честно сказала я. Ах, как давно я не говорила столько правды за раз! Лейтенант молча прихлебывал кофе.

— Значит, Толбота отравили черноголовником? — произнесла я, когда на дне в моей чашке осталась лишь гуща. Эллиот дернулся, едва не облившись.

— Откуда вы знаете? Я вздохнула, порылась под конторкой и щедро плеснула себе особой настойки. Мята, лимон, розмарин, эвкалипт… и чуточка магии — мертвого поднимет. А главное, заставит соображать. Налила порцию и Эллиоту. Успокоительного ему сейчас нельзя, хотя и стоило бы. Иначе вырубится прямо тут. Не хватало мне только спящего посреди аптеки полицейского! — Пейте! — и протянула ему стаканчик. Лейтенант подозрительно повел носом, но послушался. Проглотил залпом.

— Брр! — он передернулся, но от своего не отступился: — Так откуда вы знаете? Я пожала плечами. Эллиот явно чуял какой-то подвох. Только соображал сейчас не очень.

— Вы сказали, что заезжали ко мне в два часа. Зачем я могла вам понадобиться так срочно, да еще среди ночи? — Логично, — признал он.

— Только я же мог приехать и для допроса подозреваемой. Вы об этом не подумали? После моего настоя его землистое лицо порозовело, в глазах появился живой блеск. Только он все равно выглядел осунувшимся.

— Глупости, — отмахнулась я, собирая со стола посуду.

— Тогда утром вы бы вернулись с ордером на арест… И сейчас не пили бы мои зелья! Лейтенант дернул уголком рта.

— Хорошо, ваша взяла. Наш патологоанатом говорит, что Толбота отравили. Картина похожа на убийство Лили Брайс. Только на этот раз даже не пытались изобразить самоубийство — зелье ему влили силой. Но для уверенности я хочу, чтобы посмотрели вы.

— Нет! — отрезала я.

— В каком смысле — нет? — переспросил Эллиот холодно. Я не собиралась прятаться, поэтому сгрузила чашки в мойку и обернулась к нему. Допек! — В прямом. Вы обращаетесь со мной, как с комнатной собачкой. Везде с собой таскаете, врываетесь в любое время, прикасаетесь… А у меня, между прочим, есть своя жизнь! И работа, до которой я третий день дойти не могу. Я блондинка, но не совсем бесправна, в конце концов! Он стиснул руку в кулак. Зато сказал с обманчивой мягкостью: — Это ведь и в ваших интересах. Или вы забыли? — Если Толбота, Лили и Мастерса убил один человек, то это точно не я. Потому что на эти вечер и ночь у меня железное алиби. Откинувшись назад, он прислонился затылком к стене и закинул руки за голову.

— Тогда кто убирает ваших конкурентов, мисс Вудс? На фоне очень светлых деревянных стен Эллиот казался куском угля. А в глазах тлел огонь… Так и до пожара недалеко! Я потерла висок. Что за дикие мысли с недосыпа? — Вот и выясняйте, — я улыбнулась ему, как почтенной мисс Лавинии Росс, которая приходит каждый вечер перед самым наплывом покупателей и долго-долго болтает, нервируя очередь.

— Кстати, Мастерс моим конкурентом точно не был.