— Это почерк Крегана, не правда ли? Вы узнаете? Репортер взял письмо и внимательно осмотрел его. — Да, это почерк Крегана.
— Будьте любезны прочесть это письмо. О’Киффе принялся читать:
«Лондон 12 дек. 19.. г.
— Обратите внимание на слова: «Сегодня будут устранены все препятствия, которые мешают нашему счастью». Письмо написано 12 декабря, следовательно, «сегодня» именно и есть 12 декабря, — резко сказал Джонсон.
— Эти слова могут означать что угодно, — сказал О’Киффе и, следуя какой-то неожиданно пришедшей ему в голову мысли, продолжал:
— Это письмо вам передал доктор Торнтон.
Джонсон с удивлением взглянул на него.
— Почему вы думаете?
— Это письмо вам передал доктор Торнтон, — с упорством повторил О’Киффе.
— А что из того, что он мне передал это письмо, какое это может иметь значение? Этого письма достаточно для того, чтобы погубить Крегана.
О’Киффе добродушно усмехнулся и достал из кармана какой-то блестящий предмет, имеющий некоторое сходство со слитком серебра. Он осмотрел этот предмет, снова усмехнулся и спрятал его обратно в карман.
— Итак, — спросил Джонсон, — вы, наконец, убедились в том, что я прав?
— Да, мистер Джонсон, вы меня убедили, — медленно сказал О’Киффе, и когда в глазах его собеседника вспыхнул победный огонек, он не спеша прибавил:
— Да, вы меня убедили в том, что вы совершенно неправы.
Ужасный ураган бушевал на улицах. Подгоняемые ветром снежные хлопья ударялись о стены домов. Густой желтый туман кое-где прорезал тусклый свет фонарей. От земли подымались тяжелые испарения.
Подняв воротник пальто, О’Киффе быстро шагал по направлению к заводам Кардифа. Он хотел еще раз поговорить с Гэем, который с некоторых пор жил в левом крыле фабричного здания, неподалеку от конторы.
Он, не останавливаясь, прошел мимо Бриар-Манора, одиноко и мрачно возвышавшегося среди голых деревьев парка, сгибавшихся под порывами ветра, и подошел к заводу.