Мерценарий

— Значит, люди «Чимико» до тебя не добрались? — наконец спросил Макаров. Непонятное спокойствие Маадэра смущало его, серые глаза настороженно зыркали в разные стороны из-под клочковатых белых бровей. Но если они рассчитывали обнаружить засаду, то лишь напрасно теряли время.

— Мы, мерценарии, верткие рыбешки.

— Как пираньи, — буркнул русский, — И нрав такой же. Зачем ты пришел, Куница?

— Чтоб совершить сделку, — Маадэр широко улыбнулся. Судя по тому, как напряглись люди Макарова с автоматами, улыбка вышла не открытой и располагающей к сотрудничеству, как он надеялся, — Био-софт в обмен на противоядие. И в этот раз позволю тебе сделать первый ход. Давай противоядие. Потом я передам контейнер.

— Странный ты человек, Куница, — задумчиво пробасил Макаров, разглядывая его, — Ты ведь понимаешь, что не уйдешь отсюда живым? Судьбу не обманывают дважды. Ты скверная рыбешка, но в тебе есть что-то, что мне нравится.

— Жадность? Наглость?

Он покачал большой головой.

— Скорее умение выбирать глубину и течение. Крутиться. Выныривать на поверхность… Зачем тебе противоядие?

— Мне осталось жить семь с половиной минут.

— Ты же умрешь. Какая разница?

Макаров вынул оружие. На этот раз это был большой автоматический пистолет, а не дистанционный нано-инъектор. Подходящее оружие, мысленно одобрил Маадэр. Под стать старому матерому медведю.

— Я человек старомодной закалки. Не хочу умереть от дряни, которая отправляет мой мозг. Мне больше по нраву честная свинцовая пуля.

Макаров одобрительно кивнул.

— Узнаю нравы Конторы. Корить не буду, сам такой. Только не держи меня за дурака, Куница. Я же вижу, что ты что-то задумал. Я чужую ложь нутром чую, — он гулко стукнул себя кулаком в грудь, — Во что ты играешь, мерценарий?

— Противоядие, господин Макаров, — Маадэр требовательно протянул пустую руку.

Макаров протянул свою. На ее ладони лежала пробирка — ничем не примечательный кусок прозрачного стекла, заполненный мутноватой жидкостью. Как застоявшаяся вода. Маадэр взял ее так осторожно, точно внутри был радиоактивный изотоп.

— Это не отрава?

— Нет. Полноценный депрессор. Ты прав, пуля — гораздо лучше. Я подарб тебе эту пулю, Куница. Считай это жестом уважения. Пей.

Маадэр осторожно открыл пробирку и вылил жидкость на язык. Она проскользнула в горло, оставив легкий привкус жженого сахара. И ничего. Ни боли, ни жжения, ни головокружений.

«Вурм? — спросил он через полминуты, — Как там?»