– Хм. Видишь яркую точку на темной стороне? Это Гонолулу, отсюда и пляши.
Брюс корпел над задачей, пока пристегивал лыжи. Потом встал и ловко развернулся, ухитрившись не запутаться в полозьях.
– Хм, – сказал Сэм, – а у тебя есть опыт.
– У меня значок по лыжам.
– Ну, тут все немного по-другому. Шаркай потихонечку и старайся не упасть.
Брюс решил любой ценой удержаться на ногах. Наклонившись, он набрал пригоршню невесомой пыли и пропустил сквозь пальцы. Хлопьевидное вещество даже не комкалось. Он задумался: почему?
Мистер Эндрюс отправил Спиди прокладывать лыжню; Брюс вместе с Сэмом присоединились к отряду. Новобранец с трудом поспевал за товарищами. Рыхлая почва разлеталась в разные стороны и долго не оседала; казалось, она плавает в воздухе – пока лыжная палка, проходя сквозь такое облако, не оставляла в нем дыру с ровными краями, никак не потревожив всего остального.
Шеренга описала широкую дугу влево и снова вернулась на проторенную тропу. Справа зиял круглый котлован диаметром в пятьдесят ярдов; сколько Брюс ни присматривался, так и не сумел различить дна. Он замедлил шаг, намереваясь обратиться за разъяснениями к Сэму, но тут же раздался оклик скаут-мастера:
– Никаких остановок, Брюс! Шагай!
Прошло немало времени, прежде чем Спиди крикнул:
– Твердая почва!
Скауты стянулись к обозначенному месту и начали отстегивать лыжи. Брюс отключил рацию и прислонил шлем к шлему наставника:
– Не в курсе, почему командир так разорался?
– Из-за утреннего сияния. Страшная вещь.
– Что еще за сияние?
– Нечто вроде сливного отверстия в раковине. Попадешь на склон, обратно не выберешься. Он уходит из-под ног – и ты на самом дне, засыпанный с головой. Так и будешь лежать, пока воздух не кончится. Куча геологов так сгинула. Выдвигались в одиночку, обратно, скорее всего, шли по темноте.
– Почему обязательно сгинули? Свидетелей же нет.
– Сам посуди: туда следы есть, а обратно нет.
– О! – Брюс пристыженно замолчал.
Отряд пустился вскачь. Горы становились все ближе, их шпили уходили высоко в небо.