Четверо

– Могут и жахнуть, – невозмутимо сказал Хромов.

– И что тогда? Будем снова, как обезьяны, палками воевать. Если выживем… Приехали. Вам какую парадную?

– Первую. Можно остановить прямо здесь.

Выйдя из машины, Хромов поднял воротник пальто и решил, что не будет спешить домой, а постоит у парадной и покурит. Достал сигарету, чиркнул зажигалкой, затянулся.

Поплавский никак не выходил из головы.

Всё, всё, ведь можно расслабиться, впереди целых семь выходных. Завтра они с женой и Яной поедут в Волочаевку и проведут там несколько прекрасных дней. В деревянном доме с печкой, на природе, с хрустящим под ногами снегом и прогулками по лесу. Это будет замечательный Новый год.

Выбрось ты эту работу из головы, сказал он себе, резко затягиваясь дымом.

Зачем-то посмотрел в небо. Звёзд не было: только грязно-оранжевая шапка света.

Ему захотелось пригласить Поплавского домой – просто так, как старого друга – усадить на кухню, угостить чаем и говорить, говорить, говорить…

Да ну нахрен.

Совсем уже поехал на работе.

Мёрзли руки.

Докурил сигарету, втоптал окурок в снег, пошёл к парадной.

Таня и Яна смотрели на кухне с выключенным светом кубриковскую «Космическую одиссею». Фильм близился к концу: на экране Дейв неторопливо и сосредоточенно отключал HAL 9000.

«Не надо, Дейв. Пожалуйста, остановись, Дейв. Не надо, Дейв. Я боюсь. Я боюсь, Дейв. Дейв, мой мозг разрушается».

Хромов снял ботинки, повесил пальто и тихими шагами прошёл на кухню. Таня прижала палец к губам и кивнула в сторону Яны, которая сидела на диване, прижав руки к коленкам, и не отрывала взгляд от экрана.

Хромов усмехнулся и сел рядом.

Когда на экране появился висящий в чёрной пустоте Юпитер, Таня поставила фильм на паузу и включила свет.

– Привет, – сказал наконец Хромов.

– Приучаю ребёнка к классике. И немного издеваюсь, – улыбнулась Таня.