Билет в один конец

Фрэнк приготовился ко всему этому. Приготовился стать примером того, как человек, совершивший ужасный проступок, в корне меняет свою жизнь. И вот теперь двойное откровение: никто на воле не знает его имени, и это, возможно, еще не конец. А это означает…

Его сыну, о котором он постоянно думает, не придется до конца своих дней гадать, что сталось с его отцом. Они смогут сидеть вместе во дворе и смотреть на маленькую красную точку, поднимающуюся над горизонтом, и, может быть, внуки захотят послушать о том, как их дед летал на Марс. Нужно просто быть сильным, остаться в живых и позаботиться о том, чтобы с Брэком ничего не случилось. Год в пути. Два или три года работы. Год на обратную дорогу. Не такая уж и высокая плата за нечто такое, что сможет сойти за свободу.

Сняв крышку с коробки, Фрэнк перебрал все, что лежало внутри. Несколько книг. Несколько писем от бывшей жены. Сев на край койки, Фрэнк перечитал столько писем, сколько смог, начиная с начала, когда в них были беспокойство и недоумение, и двигаясь дальше, наблюдая за тем, как все чувства постепенно иссякают и остается одно только холодное, агрессивное безразличие.

Она развелась с ним. Ну разумеется. Он сам недвусмысленно сказал ей сделать так, и она согласилась гораздо быстрее, чем он предполагал. Но он предал ее, не предупредив о том, что задумал. И если бы он любил ее сильнее, то, возможно, не совершил бы то, что совершил.

И тем не менее письма принесли утешение. Когда-то его любили. И он обладал способностью любить. Быть может, он снова полюбит, когда-нибудь в будущем. Было время, когда он знал, как это делать и на что это похоже.

– Немедленно прийти в строение два. Подтвердите.

– Подтверждаю. – Возможно, он последний раз услышал в ухе этот голос. – Это было здорово.

Взяв свою коробку, Фрэнк направился к строению два, перед которым выстроилась вереница микроавтобусов. Вечерний воздух был прохладным, а поскольку он дул со стороны пустыни, в нем чувствовался запах соли.

Здесь были и остальные, собравшиеся на ступенях в медицинский центр, каждый держал в руках картонную коробку Департамента исправительных работ штата Калифорния. Марси перевязала свою бечевкой. Были и «костюмы», но они ждали на противоположной стороне дороги. Если не считать наушников, заключенные были предоставлены сами себе.

Зевс, сидевший на ступенях «Банка крови», подвинулся, освобождая место Фрэнку.

– Достаточно?

– Сойдет.

– У меня плохое предчувствие. – Толстый палец Зевса вонзился в стенку его коробки, устроившуюся у него на коленях. – Все это слишком быстро.

– Я уже высказал свои возражения. Это ничего не дало. Так что нам просто придется терпеть, великан. – Ветер обдувал щиколотки Фрэнка. – Мы трогаемся в путь. На самом деле мы тронулись в путь, как только покинули тюрьму, но где-то кто-то держал в руке большие часы и вел обратный отсчет.

– Меня это всегда выводило из себя. Обратный отсчет. Если все готово, почему бы просто не нажать кнопку и не стартовать?

– Наверное, тут все гораздо сложнее, – предположил Фрэнк. – Ты ведь не включишь насос до тех пор, пока в нем не будет жидкости, и тут тоже люди знают, в каком порядке что делать.

– Пожалуй, ты прав. Знаешь, было бы клево, если бы нашелся кто-то, у кого можно было бы спросить. А так у меня такое ощущение, будто нас умышленно держат в неведении. – Зевс оглянулся на строение два. – Ты знаешь, как это произойдет?

– Мы сядем в машины, и нас отвезут куда-то туда, где делают то, что сделают с нами. После чего мы проснемся на Марсе. – Фрэнк увидел, что вокруг него собрались слушатели. – Вот что будет.

Алиса кивнула на выстроившиеся микроавтобусы:

– Сходи и загляни внутрь.