Каждый выбирает

— Отвлекаясь от личности особы, якобы изображенной на рисунках Шойского, эксперты не видят в них ничего… э… неприличного, — сказал канцлер. — Обычная легкая эротика, романтизм…

— Эротика, говорите? Посмотрел бы я на вас, если б кто-нибудь украсил Мифополь вашими портретами в чем мать родила!

— Зрелище, я думаю, было бы отвратительным, — с улыбкой сказал Жан Мерсье.

— Ну, я же сказал: отвлекаясь от личности, — забормотал канцлер, извиваясь ужом. — Я ни в коей мере не оправдываю Аполлона Шойского. Закон о соблюдении чести и достоинства запрещает где бы то ни было изображать высших должностных лиц, особенно глав Больших Домов, без их на то согласия. Тем более в таком… э… двусмысленном виде. Принимая во внимание, что его деяние вызвало общественные беспорядки, повлекло многочисленные человеческие жертвы, оно, безусловно, подлежит уголовной ответственности. Адекватное наказание — лишение титулов и званий, общественное покаяние и запрещение впредь заниматься художественной деятельностью.

— Ваша Светлость, уничтожьте эти рисунки, — приказал Олмир, обращаясь к Ламарку.

— Практически, сделать это невозможно, Ваше Величество. Они появились в общей компьютерной сети, то есть «осели» во множестве региональных серверов и прочих накопителях информации. По существующим законам мы не можем «чистить» их. Кроме того, многие пользователи наверняка сбросили эти файлы в личный архив… Иными словами, эти зарисовки Аполлона Шойского бесповоротно стали всеобщим достоянием.

А вот Месенн сделал бы это шутя, подумал Олмир и сказал:

— Сотрите те, которые можно. Пусть непросто будет добраться до сохранившихся.

— Будет исполнено, Ваше Величество.

— Как бы непродуманными действиями не посодействовать еще большему распространению этих произведений, — сказал Жан Мерсье. — Антиреклама, как известно, зачастую действеннее любого прославления. Кто-то где-то услышит про рисунки Аполлона Шойского, полезет в Информаторий, сразу не обнаружит их, бросится выяснять, где они, раструбит об этом всем знакомым и незнакомым, а когда доберется — то уж отсмакует, как говорится, по полной.

— Что же делать? Пусть себе «висят» как ни в чем не бывало?

— Нет, подчистить надо. Но предельно осторожно, исподтишка, потихоньку, не привлекая ничьего внимания.

— М-да, что ни делай, куда ни глянь — все плохо. Я отсутствовал всего-то три дня, а за это время у вас все рухнуло в тартарары.

— Ну, не все так уж и безобразно, Ваше Величество, — затараторил канцлер. — Положение потихоньку исправляется. Общественная дискуссия, объявленная герцогиней Луонской среди своих подданных, близится к финишу. Ожидаемые результаты ее во всех отношениях положительны.

Как ни странно было кое-кому это осознавать, но человечество все же оказалось способным извлечь горькие уроки из своего бурного прошлого. Галактическое Содружество отладило механизмы, препятствующие образованию общественных катаклизмов — революций там и переворотов всяких, скоропалительных решений вопреки мнению подавляющего большинства граждан и прочих коллизий. Бывало, в критической ситуации горстка корыстолюбцев навязывала нахрапом свою волю всему обществу. Их действия подобны были толчку маленького камушка, вызывающего сход снежной лавины в горах: вместо того, чтобы сбросить снег в безлюдные ущелья, засыпались, как правило, важные дороги и жилые поселки, гибли люди.

Олмир знал, что предписания Содружества укладывали любую общественную дискуссию в строго регламентированные процедуры, препятствующие малейшим попыткам злонамеренного манипулирования общественным сознанием. После ее объявления приостанавливались развлекательные мероприятия и телепрограммы. Закрывались общественные заведения, запрещались митинги и демонстрации, а эфир отдавался профессиональным эристикам, специалистам по ведению споров и диспутов. Они препарировали поставленный вопрос на множество частных, логически связанных между собой, разъясняли их и добивались, чтобы по каждому высказывало мнение большинство населения. При тотальной компьютеризации не возникало никаких проблем с получением и оперативной обработкой всей этой информации. Вал обсуждения катился неторопливо и размеренно, оставляя за собой кристально ясные и разделяемые всеми истины.

— В ходе жарких обсуждений восторжествовала точка зрения о недопустимости установления каких-либо демаркационных линий внутри нашего общества. У нас единая культура, единая жизнь, и луонцы ничем не отличаются от прочих ремитцев, — продолжил канцлер. — К тому ж министр экономики с цифрами в руках объяснил, что хозяйство Дома Дракона не в состоянии функционировать в отрыве от общепланетной промышленной базы, а относительно высокое материальное благополучие луонцев является следствием общей экономической политики королевства. Мы искусственно завышаем внутренние цены на экспортную продукцию — концентраты щавеля, верца, раллодия и прочие проявители вкуса. Именно эти товары преимущественно производят луонские крестьяне. Тем самым был развеян миф Благова об особой хозяйственной сметке и трудолюбии луонцев. В результате осталось пренебрежимо мало лиц, считающих возможным выделение своего герцогства в самостоятельное государственное образование.

— А соратники Благова?

— Антон Благов — политический труп! Человек чересчур эмоциональный, гордый и прямой, он пошел вразнос после появления… э… шокирующих рисунков Аполлона Шойского. Герцогиня Луонская, к слову сказать, подлила тогда масла в огонь, назвав Благова главным виновником этого… э… якобы позора. Короче, в порыве он совершил множество опрометчивых поступков. Стал всячески поносить всех шойцев без разбору, придумывал различные каверзы. С его подачи, например, во время одной из торжественных церемоний на главной площади Сольдерио, столицы Шойского герцогства, откуда-то образовался козел с надписью на боках «герцог Шойский». Мало того, козла сопровождали поросята, привязанные к нему длинными прочными резинками. На их спинках красовались фамилии самых именитых шойских дворян. Визг, блеяние, всеобщий кавардак, смех — умные животные устроили почти часовое захватывающее представление. Один шутник по данному поводу сказал, что Дом Кабана напоролся на козлиные рога. А Благов в выступлении по телевидению назвал шойцев «наглыми глупыми свиньями» и объявил, что ему лень бегать за каждым, и он ждет их всех для сатисфакции около Сфинкса.

— Представляю, сколько шума поднялось! — не удержался от комментария Олмир.