Генетик, уже склонившийся было над пультом, замер, снова выглянул из-за перегородки. В глазах загорелся лукавый огонёк, но тут же потух:
— Да, прямо в костюме.
Девушка охотно кивнула, грациозно села в капсулу, подобрала ноги. Лианиновое покрытие, более густое и высокое, чем на навигаторском кресле, обволакивало. Ульяна опустила голову на подушку. Спинка качнулась, плавно отъехала назад, расположив пациентку почти горизонтально. Прозрачная мембрана тихо захлопнулась.
— Ну, как ощущение, всё в норме? — спокойный, бархатный голос Артёма из микродинамика. — У тебя пульс скачет и дыхание сбивается. Не нервничай, ладно? — девушка кивнула. — Хочешь, музычку тебе включу? Тебе как, по-прежнему что-то мрачненькое, вроде Tiamat?
Ульяна засмеялась:
— Нет — боюсь пуститься в пляс и хаером[2] начать трясти… Давай что-то из того, что слушаешь ты.
— То есть ты уверена, что Пауков хаером трясти не умеет, — в голосе плохо прикрытая ирония. На внутреннем экране саркофага загрузилась карта звездного неба, отмеченные лоции.
— Ну, Тё-ём…
Пауза в динамиках, вздох.
— А зачем это тебе?
— Хочу узнать о тебе что-нибудь ещё кроме этимологии клички.
— Да? Зачем это, интересно? В стенгазету поместить? — язвительный намёк на утреннее происшествие.
— Тё-ём!
— Ладно, ладно. Только не жалуйся потом.
Протяжный скрип из динамика, тяжёлые, отдающие в лёгких басы, визг электрогитары с круто замешанным вампирским скриммингом… Ульяна распахнула глаза и подскочила, с силой стукнувшись лбом о внутренний дисплей. Звездное небо помутнело от удара:
— Чё, реально?
Какофония и протяжные визги резко оборвались, сменившись беззлобным ехидством Паукова:
— Ну, как?
Ульяна поперхнулась:
— Я в шоке. Это что было?