Уголки клюва книжки опустились.
– Чушь какая…
– Тогда послушай, что ты говоришь, – клюв потёрся о её свитер, – словно пытаешься развеять свои собственные сомнения.
– В Изиде я не сомневаюсь.
– Так ли это?
Фурия поджала губы. Чтобы их всех спасти, Изида пожертвовала собой – это очевидно. Правда, в деле имелась одна загвоздка: жертвовать собой так же мало походило на Изиду, как собирать цветы или печь пироги. Если бы раньше кто-нибудь спросил Фурию, на что Изида готова, чтобы предотвратить поражение, она бы ответила: «На всё». Слишком больших жертв для Изиды не существовало. И в этом заключалась одновременно её сила и слабость.
В одном Финниан был прав: Изидины путешествия в Лондон вызывали вопросы. Она отказывалась от провожатых, словно оберегая какую-то тайну, в которую никого не хотела посвящать.
– Если бы мы чуть-чуть побольше знали об этом Арбогасте! – пробормотала Фурия, снова обращаясь к могиле. Отец мог бы пролить свет на многие её вопросы.
– Аттик Арбогаст, – раздался голос за её спиной, – Изидин наставник. Но не только.
В нескольких шагах от неё, засунув руки в карманы ветровки, стоял седовласый мужчина. Он был одет в просторные штаны защитного цвета, под ветровкой на нём, как обычно, была ужасающе пёстрая гавайская рубашка, а на ноги он натянул резиновые сапоги, словно только что пожаловал с одной из ферм, раскинувшихся дальше к западу.
– Целестин! – Фурия кинулась к нему навстречу и обвила руками его тучное тело. Зажатая между ними петушиная книга заскулила. – Когда ты приехал?
– Пару минут назад. – Он неловко похлопал её по спине. – Я сразу же выехал, как только… – Целестин оборвал себя на полуслове, чтобы снова продолжить: – Кэт позвонила мне и всё рассказала (после побега из Либрополиса Кэт некоторое время скрывалась у Целестина, и с тех пор между ними царило полное взаимопонимание).
Фурия отступила на шаг:
– Я не хотела бросать Изиду, но она…
– Настояла на этом, – перебил он её, кивая. – Я наслышан.
– А Кэт рассказывала тебе, что она… то есть, что Изида добровольно осталась с Арбогастом?
– Я знаю, так рассуждают другие. Но моя дочь не предательница.
– Конечно нет! – Возмущение Фурии шло от души, но впервые она подумала, что, может быть, петушиная книга права. Уверенность её пошла трещинами, как каменные плиты над старыми могилами кладбища.
Вид у Целестина был подавленный. Венок его седин, обрамлявших лысину, беспорядочно метался на холодном ветру.
– Кэт говорит, что, по мнению остальных, Изида переметнулась обратно к Академии. Этой версии, видимо, придерживаются Финниан, Ариэль и скорее большинство экслибров.