- Я его оттащу, - спешил к Миронычу Варфаламеев.
- Да, встань потом у входа. Посчитаем…
- Хорошо…
Как ни странно, но Сакуров в первый день своего пастушества не посеял ни одной головы. Это стоило отметить. Впрочем, отмечать пришлось бы и без этого, потому что Жорка нашёл очередную заначку в виде двухлитровой банки своего фирменного самогона и…
В общем, продолжать собирались в избушке Мироныча. Во-первых, не тащить же старого хрыча к Жорке или Сакурову. Во-вторых, тот мог сам поползти за продолжением в любую избу, а кому это было надо? Дело в том, что Мироныч уже вырубался у Жорки на диване в большой комнате. А потом он захотел ночью по малой нужде, но, якобы не сориентировавшись в незнакомой обстановке и не желая беспокоить хозяина, вырубившегося в своей спальне, справил малую нужду в укромном, по его мнению, месте. Короче говоря, Мироныч надул в Жоркины резиновые сапоги, которые стояли в кухне. Потом Мироныч снова улёгся на диван и спал, как младенец, до тех пор, пока его не стащил на пол разъярённый Жорка. Мироныч долго отнекивался, но потом, припёртый к стенке вещественными доказательствами в виде полных известно чем резиновых Жоркиных сапог, стал ругаться и говорить, а зачем, дескать, его затащили в незнакомую обстановку? Ну, и про свою деликатность, не позволившую ему тревожить спящего хозяина, не преминул вставить.
У Мироныча банкетали часов до одиннадцати. Старый хрыч выставил на закусь солёные кабачки, отвергнутые даже его неприхотливыми детьми-бизнесменами, и от выпивки, даже падая со стула, не отказывался. Да ещё пытался петь романс на стихи Есенина. А может, и не Есенина, но что-то про рощу золотую, которая отговорила серебряным печальным языком, и про журавлей, которые…
- Тоскливо завывая, вдруг потянулись к югу босиком, - перебил старого хрыча Жорка.
- Неправильно, - бубнил Мироныч и снова норовил упасть со стула, но его заботливо придерживал Варфаламеев.
- Почему неправильно? – спрашивал добрый пьяница Петька Варфаламеев.
- Потому что не босиком, - упрямо твердил старый хрыч.
- В штиблетах? – ухмылялся Жорка.
- Не в штиблетах, - возражал старичок.
- Значит, в кроссовках?
- И не в них…
- Тогда босиком. Слушай, пошёл в жопу, а?
- Никуда я не пойду, потому что вы без меня остальную самогонку выпьете…
Глава 28
А том, как он будет справляться завтра, Сакуров старался не думать. Он пришёл в свою избу, переоделся в чистое и, так как топить было лень, завалился спать в одежде. Дождь монотонно барабанил по жестяной крыше, за окном спальной неназойливо капало из прохудившегося желоба. Времени было…
«А какая на хрен разница?» - подумал Сакуров.
- А вот никакая не на хрен, - послышался знакомый голос.
ebooksa