– Мне больше интересны ее последние фразы. Как считаешь, о чем она говорила?
– Не знаю, сэр, что было на уме у этой убогой.
– Почему открыл огонь?
– Она вытянула руку, мне показалось, что там пистолет.
– Твой позывной?
– Маркон, сэр.
В это мгновение из-за того же стола послышалось сначала шуршание, а потом раздался усиленный сенсорами «Коллара» стон. Мы немедленно навели оружие на звук, но я тут же жестом приказал штурмовику опустить винтовку. Кто бы там не находился, я справлюсь сам. Слишком жестко он реагирует на любое движение.
– Маркон, поднимешься по шесту, скинешь мне веревку. Потом немедленно осмотришь раненого бойца и вызовешь медика.
– Но там кто-то есть…
– Я разберусь. Выполняй!
– Есть, сэр.
Вполоборота я проследил, как его силуэт исчез из виду, а сам продолжал держать «Спайрон» наведенным на стол. Убедившись, что штурмовик вылез наружу, я аккуратно сделал пару шагов вперед. Под ногами хрустели куски пластика, которые вполне могли быть до взрыва неким технологичным оборудованием.
Я отклонился вбок и осторожно заглянул за укрытие. На полу валялся человек, его ресницы подрагивали, будто при нервном тике, а из ушей текла кровь. Когда он увидел меня, то попытался сесть, но я движением винтовки приказал ему лежать смирно. Как бы он не был контужен, но голова у него варила неплохо. Антропоморф слабо кивнул и медленно сложил ладони у себя на груди. Одет он был в гражданский комбез туристического образца. Непромокаемая ткань, манжеты от москитов, сетка для терморегуляции. На правой кисти у бунтовщика был след от выведенной татуировки. Интересно, а не ледоруб ли там красовался раньше? Ледоруб, скрещенный с автоматической винтовкой – эмблема егерских частей и кололи они ее именно на правую кисть.
В любом случае надо было использовать момент. Допрос лица на месте преступления, усугубленный отягчающими обстоятельствами вины способствует откровенности. И спецкурс по таким допросам мы проходили и регулярно пересдавали.
– Слышишь меня?! Ты – нелюдь!!! – винтовка в моих руках дернулась, словно мне не терпелось нажать на спусковой крючок. – Сколько вас здесь? Отвечай!!! Иначе – пристрелю на месте!!!
Я говорил с надрывом и повышением интонации, одновременно делая паузы между словами. Все-таки кровь из его ушей не сама по себе потекла.
– Приятель, я тебя не понимаю, – он отвечал глухо и еле-еле.
Все признаки контузии были налицо. Жаль, но откровенного разговора, похоже, не получится. Я все-таки приблизился к нему, чтобы сделать еще одну попытку, когда его губы вновь зашевелились:
– Чувак, ты чего сюда забросил? «Рейпаунд»?
Ого! А он, оказывается, сечет в наших армейских делах. Марку моего САБа мятежник опознал безошибочно. Мне не оставалось ничего, как кивнуть.
ebooksa