Один из демонов

– У меня на сонаре два деления третьего размера! Оба неподвижны.

– Проверить.

Через минуту пришло подтверждение.

– Так точно. Антропоморфы. На дереве устроились. Дыхание ровное. Объекты не повреждены.

– Здесь Кросс. Пять третьих делений. Запрашиваю указания.

Я остановился. Перед глазами вновь мелькнули лицо того паренька в бункере и девушка с распяленным в безнадежном вопле ртом.

– Демерс! Тут ветрено. Того гляди очнутся. Что нам делать?

Комбат штурмовиков ответил не колеблясь:

– Новые вводные, ребята. Найдите среди них бородатого бунтовщика в черном комбезе и спеленайте, как следует. А с остальными Метрополия не желает возиться.

– Чего?! – голоса лейтенантов слились в один изумленный выкрик.

– У вас что – слух отшибло или память короче, чем член муравья? Я же сказал, что колоннель Гор хочет получить только одного.

Мне пришлось влезть в их диалог:

– Погоди, Демерс, их потом можно будет допросить. Это же варварство.

– А это прямой приказ! – отрезал комбат, а потом добавил через паузу. – Ты отстранен, Слик, поэтому командуй своей ротой и не вякай. У нас, между прочим, несколько ребят отправились сегодня к Творцу на аудиенцию. И знаешь, кто их убил? Эти гады. Жалеешь их, да? Можешь высказать свои соображения начальству, когда вернемся. У тебя наверняка будет такая возможность.

Похоже, что надо мной сгустились тучи подозрений. Уж не в измене ли собираются обвинить недавнего героя? Интересно, что обо мне сообщили Демерсу, если из его поганой пасти вырвались столь опрометчивые слова? В любом случае пора скидывать стандартные САБы, пока цепи зачистки не сошлись вместе. Улучив момент, я аккуратно опустил боекомплект для подствольника в глубокую лужу. А сам сделал вид, будто поскользнулся.

Транспортный модуль высунул трап, как язык из пасти, выпуская нас на залитое электрическими прожекторами летное поле. Глубокий вечер уже стиснул базу «Форекон» клешнями сумерек. Мы вернулись домой. Бойцы гуськом выбирались из «Брока», строились ровными шеренгами.

– Рад был нашему сотрудничеству, – заискивающая ладошка Роеланда тыкнулась в мой кулак. – Надеюсь на продолжение знакомства.

– Вряд ли мы сойдемся близко. Терпеть не могу тамаринды, – процедил я и отвернулся к транспортнику.

Рядом стояли лейтенанты «Навала» вместе с комбатом. Все молчали, потому что происходящее на наших глазах не требовало комментариев.

Медики выкатили тележки с ранеными и теперь затаскивали ребят по полозьям в реанимобили. Два пассажирских хавера в цветах «милитари» шустро подрулили к посадочной площадке и остановились. Затем на бережных руках санитаров из транспорта появились носилки с лежащими на них бесформенными мешками, которые несколько часов назад были штурмовиками батальона «Навал». Парни в торжественной тишине медленно ехали вдоль строя, и сотни рук взметнулись в последнем салюте сослуживцам. Когда ховеры увезли ребят в последний земной путь, Демерс с задумчивым видом повернулся ко мне. Если бы я не был твердо уверен, в том, что биологическому виду «штурмовик» чужды человеческие эмоции, то решил бы – комбат смущен и чувствует себя неловко.