Это выглядело очень трогательно. Глядя, как она пробивает себе путь через толпу, Вероника чувствовала все усиливающееся желание защитить девушку и этих детей, взять их за руки и повести вперед.
Она знала, что через несколько минут на нее нахлынут воспоминания – чужие, приносящие только боль… Но пока в ней царила кристальная ясность, а чувства оставались необычайно яркими, захватывающими до глубины души. Она шла вслед за девушкой, наслаждаясь всеми ощущениями – теплом солнечного света, прикосновениями чужой одежды, запахами, витающими в воздухе.
Жизнь кипела вокруг. Поток людей стремился к высокой бетонной стене и расплескивался перед ней, растекаясь между торговыми трейлерами, сборными прилавками из тонкого металла, тентами и палатками, разбросанными вокруг насколько хватало глаз. Смуглая девушка обернулась, но Вероника этого не увидела – она рассматривала лотки, вдоль которых они шли. Старые вещи, несущие на себе следы прошлой жизни, зачаровывали ее.
Она смотрела на инструменты, исцарапанные лопаты и сбитые кирки с грубо вырезанными древками, ножи, сточенные в полоску и отполированные частыми прикосновениями, старое оружие, стреляющее пороховыми патронами, блестящее вороненой сталью стволов и кое-где сохранившимся лаком на прикладах. Она смотрела на одежду – бесформенные поношенные вещи и новые, видимо, сохранявшиеся для праздников и выставленные теперь на продажу… Платья – белые, синие, зеленые, словно яблоня весной; туфли с металлическими пряжками и пластиковыми каблуками, блестящие кожей, которые невозможно носить в пустыне; брюки и пиджаки, пахнущие столетней пылью и ненужные теперь никому.
Дальше шли лотки с украшениями, пластиковыми и деревянными бусами, россыпями яркого стекла, изящными поделками, сплетенными из медной и стальной проволоки, гребнями, кольцами и браслетами, украшенными цветными камешками, серьгами, серебристыми и матовыми, и тяжелыми подвесками, сверкающими на солнце.
У следующего лотка она остановилась, будто наткнувшись на стену, и ее горло неизвестно отчего свел спазм. Здесь продавались игрушки – самодельные кары из дерева, матерчатые и деревянные куклы, пластиковые кубики с нанесенными на них буквами, человечки из проволоки и погремушки из пластиковых бутылок. Несущие на себе следы пальцев и зубов, потертые, разорванные, сломанные и аккуратно починенные – Вероника смотрела на воспоминания, которых у нее не было, воплощенные в вещах, и ее собственная память холодной волной поднималась внутри нее, разворачиваясь где-то внизу живота, словно приступ тошноты, и проталкиваясь морозными кольцами дальше, вдоль позвоночника, к сердцу, к горлу, словно пытаясь выдавить застрявший в нем крик…
Вероника сжала зубы, и неожиданно почувствовала прикосновение – один из детей, шедших впереди со смуглой девушкой, самый маленький мальчик – стоял перед ней, глядя на нее снизу вверх.
Их глаза встретились, и память накрыла ее с головой, как тяжелая волна.
И Вероники не стало.
I
– Би? – Мириам оглянулась во второй раз, и ее опять толкнули. Она отпихнула человека плечом, выслушала сдавленное ругательство в ответ и потянула Таню к себе, подальше от грубияна.
– Би! – восклицание утонуло в гомоне базара. Кто-то кричал впереди, расхваливая горячие корн-доги, люди торговались, ругались и скандалили у прилавков. Мириам развернулась, прижимая к себе Рока, и начала проталкиваться обратно. Би стояла у прилавка со старым барахлом, держа за руку Тони. Возле них было посвободнее, можно было отпустить Танину ладошку и перевести дыхание.
– Я думала, ты потерялась.
– Нет, у меня просто немного закружилась голова, – Би опустила глаза, и указала на прилавок. – Похоже, ему что-то нравится, можно будет сюда вернуться.
– Да, только потом, – выдохнула Мириам, – а то можно тут до бесконечности бродить. Я никогда не думала, что будет такой большой базар… Больше, чем ежегодная ярмарка. Только он какой-то…
– …грустный, – Би дотронулась до тряпичной куклы, лежащей на лотке. Стоящая за ним торговка, худощавая женщина со спутанными светлыми волосами, потянулась было, чтобы отбросить ее руку, и замерла, разглядывая армированную металлом перчатку. Би не обратила на ее движение ни малейшего внимания.
– Мы еще вернемся, – сказала она женщине, – ты же никуда не уйдешь?
– Да куда мне идти? – спросила та, часто моргая голубыми, словно выгоревшими на солнце, глазами. Мириам был знаком этот взгляд – взгляд беженца, оставшегося с кучей ненужных вещей посреди пустыни и не знающего, хватит ли воды на следующий день.
Би запахнула серый плащ, выданный ей Мириам, чтобы не привлекать лишнего внимания в толпе.
– Теперь я пойду вперед, – она слегка подтолкнула Тони к Року, – а вы держитесь прямо за мной. Покажи еще раз, куда нам нужно?
ebooksa