Дорога мертвых

– Ты можешь и в зеркало посмотреть, у Руби есть…

– То – зеркало, а то – ты. Может ты правдивее. – Она вытянула руку вверх. – Смотри, это джет?

– Нет. – Сощурилась Мириам. – Просто падающая звезда. Отец говорил, что это кусок льда, который горит, когда падает.

– Лед горит? – Недоверчиво уставилась на нее Суонк. – Странно как-то. Ну звезда падает – это понятнее. Нужно желание загадать, да? Загадаю-ка я, чтобы завтра не сдохнуть, и до сыта поесть. А ты?

– А я…– Мириам проследила за еще одним росчерком, серебристой полосой, наискось перечеркнувшей бледный лунный серп. – А я… я не знаю, что загадать.

Глава V.

Интермедия VIII.

Погребальная капсула вонзилась в разреженные слои атмосферы, точно древняя пуля в плоть.

Клоду показалось, что он даже услышал этот глухой удар – атавистическая игра подсознания, не понимающего, что такое абсолютная пустота и расстояние в тысячи километров.

Пластиковая оболочка содержала слабину в хвостовой части. Короткий расчет мгновенно показал ему, что там она и лопнет, распавшись на дюжину острых игл, и основное ядро. Превратившись в подобие салюта прежде, чем трение об атмосферу заставит все части нагреться и вспыхнуть, рассеяться на мелкие частицы, возвращающиеся на родную планету.

Родную ли?

Клод невесело улыбнулся, глядя, как имя генерала Чикони всплывает под черный купол, и смешивается с другими именами, бегущими по спирали. С хаотической выборкой из базы данных, не имеющей никакого практического смысла. Не так давно врачи давали генералу три месяца, но прожил он в десять раз меньше.

Все предсказатели ошибаются.

Бледные оранжерейные лилии, рассыпанные вокруг шлюзового створа погребальной камеры – именно на них казались похожими окружающие сейчас Клода люди. Отделение десанта, пять генералов в черной форме с орденскими нашивками, посланец Конклава Предсказателей с ретранслятором, выглядящим как древний посох с огромным набалдашником. Оторванные от земли, выросшие в искусственной среде, под холодным светом. Ломкие, хрупкие, умирающие медленной смертью.

Осколки капсулы загорелись, оставляя яркие термические следы над Атлантой, а имя окончательно затерялось среди бегущих по потолку букв, белых звезд и искусственных огней. Командор Рихтер продолжал говорить, но Клод почти не обращал внимания на слова, разносимые по залу синтезатором речи – пустой ритуал, стандартный текст. Гораздо больше его занимали лица. Десантники, привычно скрывающие скуку за каменными фасадами лиц, равнодушие пары дальних родственников, пришедших, чтобы соблюсти формальность, спокойствие и перешептывания генералов. И самые настоящие слезы на лице офицера Линг.

Для нее эти похороны не были формальностью – впрочем, как уже успел понять Клод, она слишком многое принимала близко к сердцу.

Он отметил грусть еще на двух лицах – личного адъютанта генерала, и его дочери. Впрочем, последняя, астропредсказатель, ненадолго покинув высокую орбиту, похоже просто сожалела о потерянном времени.

– …мир его праху. – Закончил командор, и Клод вздохнул с облегчением – ритуал начинал его тяготить. К тому же, в парадном костюме предсказателя отсутствовали усилители и ретрансляторы данных. Полагаясь на стандартный корд и беспроводную связь он чувствовал себя оглохшим и наполовину слепым, точно новорожденная лабораторная крыса. Генералы, стоящие в ряд перед шлюзом, отдали честь, и их примеру последовали десантники. Громыхнула команда, и строй развернулся в колонну по два. Ставший во главе отделения Альмейде еще раз скомандовал «Марш!», и погребальный отсек наполнился стуком ботинок с металлическими уплотнителями. Проходя мимо Клода, он легонько кивнул ему – что можно было расценить как приветствие, но Клод расценил иначе:

– «Сделано!»

– «Я знаю.» – Кивнул он в ответ, и последовал вдоль строя, к небольшому кругу генералов, окружающих ретранслятор командора, и навстречу уходящим… навстречу…