– Простите… – Вырвалось у него, и он остановился, удивленный. Напротив застыла заплаканная Лиза Линг, с которой он вовсе не собирался заговаривать. – Простите, но разве вы близко знали генерала?
– Разве нужно знать близко чтобы… жалеть?
Он задумался, разрываясь, не зная, что анализировать – собственное смятение, или удивление на ее лице.
– Он был довольно жестким человеком. Мне было бы сложно…
– Его никто не любил. – Согласилась Лиза, комкая в руке платок с монограммой ВКС. – А вы так и вообще…
– Я?
– Вы отстранили его от командования. Не помните? Тогда вы заблокировали зал…
– На тот момент это было единственно верным решением. – Рефлекторно отчеканил он, и тут же пожалел об этом – бессмысленный ответ в безумном контексте разговора. Лиза моргнула и выпрямилась, словно он отдал ей приказ:
– Я могу идти?
– Подождите. Вы полагаете, что я сделал это… из-за своего отношения к генералу?
– Это… сломало его. – Теперь она с преувеличенным вниманием рассматривала плиты из кремового пластика у себя под ногами. – Мне всегда казалось, что он держался на одной воле… а вы…
– Отнял у него смысл жизни?
– Очень… верная формулировка. Как всегда, полковник. Я могу идти?
– Можете… впрочем постойте. Я действительно, абсолютно не намеревался повредить ему. Вы мне не верите?
– Верю. – Она кивнула, не поднимая глаз. – Но это ведь еще хуже…
– Почему?
– Вы просто не заметили, как растоптали его. Верно?
Она прошла мимо, не дожидаясь ответа, проигнорировав его удивление, и жалкую попытку улыбнуться. Имена все так же бежали по куполу, и он стал смотреть на них, успокаивая дыхание, и пытаясь анализировать, ища логику в ее словах, нечто, что он упустил. Выходящие приветствовали его, рассеянно кивнула дочь генерала, следя глазами за визуальными маркерами, видимыми только ей, вероятно, ведущими к внешним докам. Представитель Конклава все еще беседовал с последним из генералов. Клод глубоко вдохнул, собираясь – случайная, нелогичная мысль, подстегнутая словами Лизы, пришла ему в голову, подталкивая к столь же нелогичному действию.
Он улыбнулся и двинулся вперед.
Керамический стержень повернулся в руке посланца при его приближении, разворачивая к нему плоское навершие посоха – экран, с красным иероглифом посередине. Клод слегка поклонился – еще один архаичный и бессмысленный ритуал, учитывая приветствия по беспроводной связи, которыми он уже обменялся с командором. С посланцем он даже не поздоровался – разговор того с генералом тек в совершенно другой плоскости, архаично и медленно.
ebooksa